Поездка в новые армии была для меня особенно важна. Мне хотелось главным образом выяснить, в какой мере командующие артиллерией и их штабы способны самостоятельно решать задачи по управлению артиллерией. К их чести могу отметить, что все мои тревоги были напрасны. А тревоги возникли не случайно. Когда мы получали указания о передаче в наш фронт 62, 64 и 57-й армий, я вспомнил разговор с начальником управления кадров генералом П. В. Гамовым во время моего недолгого пребывания в Москве перед отъездом на Донской фронт. Павел Васильевич тогда очень нелестно отозвался о генерале Н. М. Пожарском, исполнявшем обязанности командующего артиллерией 62-й армии. И вот, объезжая новые армии, мне пришлось убедиться, что не так уж хорошо изучил он свои кадры.
Н. М. Пожарский оказался очень дельным и храбрым генералом. Он хорошо знал всех командиров полков, великолепно ориентировался в обстановке, быстро схватывал все новое и умело руководил действиями армейской артиллерии. Ему неутомимо помогал очень толковый, знающий и энергичный начальник штаба подполковник В. Ф. Хижняков.
Особенно запомнилось посещение 64-й армии. Все мы, начальники родов войск, приехавшие с К. К. Рокоссовским, собрались в домике командарма М. С. Шумилова. Там находились член Военного совета армии генерал 3. Т. Сердюк, заместитель командующего артиллерией Советской Армии генерал М. Н. Чистяков, начальник штаба армии генерал Н. М. Ласкин. Начальник артиллерии армии Н. С. Петров болел, и вместо него присутствовал начальник штаба артиллерии полковник А. Н. Янчинский.
Перед заслушиванием докладов армейского командования К. К. Рокоссовский очень коротко, но достаточно полно обрисовал обстановку на Донском фронте и подробно остановился на задачах 64-й армии. Мне он поручил проинформировать присутствовавших по всем артиллерийским вопросам.
Полковник Янчинский доложил об артиллерийском обеспечении наступления. Доклад был четкий, а план не вызвал серьезных замечаний и не нуждался в существенных поправках или изменениях. После уточнения некоторых деталей он был утвержден.
Пока я был занят у командарма, Сазонов и Левит познакомились с офицерами штаба артиллерии и с их работой. Сазонов вручил начальнику оперативного отделения все необходимые фронтовые документы и подробно разъяснил наши требования. Левит передал армейским разведчикам разведывательные документы. На армейскую разведывательную карту он нанес все обнаруженные нами аэродромы и другие данные о противнике в полосе 64-й армии, о которых здесь еще не знали.
Полковник Янчинский выразил удовлетворение таким методом, работы начальников отделов штаба артиллерии фронта и заявил, что раньше у них такого не было. Окончательно он был покорен оперативностью нашего штаба и управления артиллерийского снабжения. Через считанные дни в армию были доставлены дефицитные материалы для разведывательных дивизионов, без которых те не могли выполнить многие важные задачи.
Артиллерийские части новых армий находились примерно в таком же состоянии, что и наши. Но они имели большой боевой опыт и на них можно было вполне положиться. Однако средств тяги и транспорта, особенно в артиллерии стрелковых дивизий, было очень мало. С разрешения К. К. Рокоссовского мы вынуждены были пойти на крайние меры. Пришлось пойти даже на то, чтобы временно использовать тягачи и автомашины для усиления артиллерийских частей первого эшелона за счет дивизий второго эшелона.
Поставив задачи этим трем армиям, мы возвратились на главное направление, в 65-ю армию. В ее полосе на каждый километр фронта приходилось по 135 орудий и минометов. В других же армиях плотность артиллерии была много меньше.
Последние дни перед наступлением были в этой армии напряженными. Командующему артиллерией и его штабу пришлось выполнить большую и сложную работу по планированию огня. Сложность этой задачи заключалась в том, что в войсках новые требования к артиллерии только еще начинали осваивать и осмысливать. К тому же в полосе 65-й армии впервые было решено осуществить поддержку атаки пехоты и танков огневым валом. О таком методе мы знали еще до войны, но на фронте многие старшие артиллерийские начальники почему-то побаивались его: они считали, что организация огневого вала очень сложна. Для этого требуется много артиллерии и снарядов. Но сложности мы не боялись, а боеприпасов к 10 января 1943 года в этой армии, во всяком случае, было достаточно.