Ирина бросила в него подушку. В ответ прилетела его.
– Портрет будем завершать?
– Я сама серьезность.
– Конечно, – усмехнулась она, глядя в его веселые глаза.
Портрет ему понравился. Валерий выбрал место на стене, самое просматриваемое с дивана и прикрепил листок к обоям.
– Будет напоминанием об одной замерзшей особе со странными сновидениями, которая вырвалась из кокона, распрямила свои крылья и полетела.
Ирина почувствовала, как румянец на щеках становится все ярче. Отвернувшись к стене, она пыталась справиться с нахлынувшими на нее чувствами. Радость, что ее понимают, печаль от предстоящего расставания, счастье понять саму себя и страх будущего смешались внутри, заставляя сердце биться сильнее. Обуреваемая новыми мыслями и глупыми планами, непонятными чувствами и смутными надеждами, Ирина уснула.
Утро выдалось пасмурным, как и ее настроение. Все раздражало напоминанием о кратковременности счастливых мгновений. Днем, гуляя на лыжах по лесу, Ирина даже в вороньих криках ощущала печаль. Валерий был молчалив, словно его тоже что-то тревожило. Женщина намеренно задевала ветки деревьев, наблюдая, как снег хлопьями падает вниз. Ей нравилась эта маленькая шалость, которую сейчас она могла себе позволить.
– Можно я сама дрова в печку положу? – спросила она, глядя на его хлопоты.
Валерий удивился, но предложил присесть рядом на карточки, поясняя, как лучше складывать поленья в печку, чтобы они загорелись и огонь не погас.
– Как интересно. У всего есть свой секрет. Даже у печки.
– Да, даже у печки, – с грустью повторил он.
– Ты проводишь меня до вокзала вечером? – спросила она, замерев с поленом в рукав.
Валерий взял ее руку в свою и помог положить полено внутрь.
– Конечно, куда я денусь.
– Я рада. Значит, я могу укутаться в ту страшную шубку и натянуть теплые валенки, а не ковылять в сломанных сапогах?
– Ах, вот ты какая на самом деле? Расчетливая.
– Да, я такая.
– Всегда будь такой смелой. И не забывай о своих мечтах и желаниях.
– Спасибо тебе за все.
Валерий порывисто прижал ее к себе. Ирина почувствовала, что теряет равновесие и покачнулась в его сторону. Сжимая ее в объятиях, молодой человек повалился в противоположную от печки сторону. Женщина счастливо рассмеялась.
– Я думала только в снегу валяться легко и весело, а на полу не менее интересно.
Валерий помог ей встать.
– Пора приступать к приготовлению обеда.
Ирина кивнула и вдруг, глядя ему прямо в глаза, спросила:
– А ты бы хотел, чтобы я осталась?
– Даже не знаю, что тебе ответить.
– Почему?
– Тебе здесь будет плохо.
– Ты решаешь за меня, как и мои родители. Почему ты не спросишь прямо?
– Боюсь получить отрицательный ответ.
– А ты попробуй.
– Глупый разговор. Ты городская женщина, которая привыкла к комфортным условиям. Я одинокий программист, заперший себя в доме на краю леса. Зачем тебе все это?
– Ты меня не спросил о главном.
– Зачем спрашивать и так все понятно.
– Пора перестать прикрываться своими страхами. Будь смелее. Смотри вперед, по сторонам. Хватит оглядываться назад и тащить на себе груз чужих проблем.
– Распустил на свою голову. Режь лук, скоро картошка сварится.
Ирина выполняла самую нелюбимую для себя работу и чувствовала вдохновение и легкость. Она попробовала нарезать лук тонкими кольцами, и у нее получилось. Счастливый смех ознаменовал победу над собой. Валерий задумчиво посмотрел на плачуще-смеющуюся женщину и улыбнулся. Так тепло и уютно было в доме только от одного ее присутствия.
Суп получился очень вкусным. Ирина поглощала уже вторую тарелку и восхищалась талантом обоих.
– Пора собираться. Я не хочу, чтобы меня застали такую счастливую рядом с тобой. Иначе они поймут все неправильно. Решат, что я все подстроила и сообщат руководству. А завтра меня уволят.
– Да, я сейчас.
Дорога до вокзала показалась на удивление короткой. Ирина пыталась замедлять их движение, застревая в сугробах. Валерий останавливался, медленно стряхивал снег, помогая идти дальше. Добравшись до пункта назначения, они опустились на скамейку, боясь смотреть друг на друга.
– Можно я тебе позвоню оттуда? – Ирина махнула рукой в сторону движения поезда, умчавшего ее документы.
– Звони, – согласился он. – И приезжай, если захочешь.
Женщина порывисто обняла его, затем сняла шубу и валенки, оставшись в тонкой черной куртке и в сапогах со сломанным каблуком.
– Может, хоть валенки оставишь?
– Что они подумают обо мне, если увидят в валенках? Я же всякую солидность потеряю.
– А тебе важно, что они о тебе подумают?