И он вдруг протянул мне кольцо - из белого металла, тонкое, с крупным странным круглым красно-зеленым камнем, внутри которого словно клубы серого дыма вились. Бархатный блеск ласкал взгляд. Было в этом камне нечто завораживающее, магическое и благородное одновременно.
- Принцесса Мия оставила символ своей власти и приверженности королевскому дому. Возьмите его.
Кольцо, как влитое, сидело на указательном пальце. Почему-то захотелось поднести камень к уху и прислушаться к нему в полной тишине.
"Ты сможешь", - прозвучало у меня в голове.
- Начините новую жизнь и не дайте себе и нам погибнуть.
- Я готова начать эту новую жизнь, - дрожащим голосом ответила я. Мне нужно сделать это, чтобы выжить. Чтобы вернуться домой. Чтобы не пропасть, не затеряться в чужом мире и чтобы... не забыть, как меня зовут на самом деле.
Перед глазами замелькали кадры из моей настоящей жизни. Квартира, репетиции, подруги, тетя, мечты, театр...
Я вдруг вспомнила Виолу из "Двенадцатой ночи". А ведь она тоже оказалась выброшена на берег неведомой страны, в объятия неизвестности и пустоты. А ведь еще она и брата в кораблекрушении потеряла...
Наверное, ей было страшно.
- Я поняла...
Я вдруг заплакала, закрывая руками лицо.
- Что случилось, юная госпожа? - со вздохом спросил барон. Хотя, конечно же, он отлично понимал причину моих слов.
- Может, виски вместо успокаивающих чаечков? - с участием предложил маг. - Знаете ли, пол бутылки - и ты спокоен, как удав.
Вновь прибывший в кабинет Ратецки же просто подал мне белоснежную салфетку.
Я скомкала ее, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос, и от этого казалось, что легкие сжимаются.
- Поняла, поняла, - шептали мои губы, соленые от слез. - Я поняла, как нужно было играть Вио-о-олу.
Алексей Анатольевич остался бы доволен.
Но... Я даже не знала, что нас разделяют - расстояние, годы или миллиметры ткани мироздания, отделяющей наш мир от их мира.
За окном моросил мелкий дождь, грозящий к ночи перерасти в ливень.
Я так хотела сыграть роль королевы... И судьба дала мне шанс сделать это. Странный шанс, невероятный, но все же...
Надеюсь, я выживу и вернусь домой.
Глава третья
- Ратецки! Подать бофорт! - велел барон ранним утром, после спешного, но чинного завтрака, слишком похожего на традиционный английский, в громадной столовой, больше похожей на музейную комнату с экспонатами. Зеркала, колонны, картины в позолоченных рамах, вазы, похожие на древнекитайские, наверное, какой-нибудь местной эпохи Мин... Такую красоту я раньше видела только в журналах. Впрочем, наряд, что был на мне, я видела лишь в фильмах.
- Будет сделано, господин, - с поклоном исчез слуга в дверях. Как он все успевает? Словно у него в наличии штат невидимых работников.
- Юная госпожа, мы собираемся переехать в поместье Ее Высочества в Исворс, - пояснил барон. Он не спал всю ночь, детально обдумывая план моего преображения, и теперь хоть и выглядел уставшим, но одет был безукоризненно и глаза его воинственно горели. Я, впрочем, тоже почти не спала. Несколько часов я разговаривала с бароном, рассказывая о своем мире и сама задавая вопросы, хотя, честно сказать, ничего дельного о мире, в который попала, так и не смогла узнать. Единственное, что я точно знала, так это то, что тут магия - такая же повседневность, как и электричество у нас, и наука идет рука об руку с магией, однако теми, кто может творить волшебство, являются далеко не все, а лишь процентов десять от населения. А после беседы, уже лежа в мягчайше кровати в огромной пустой комнате, не могла заснуть - нервы были на пределе и пугал каждый шорох огромного дома. Я кое-как собрала себя в кучу и, стоя перед портретом этой мерзавки-принцессы, которой вздумалось убежать, твердо решила, что раз я ввязалась в эту авантюру, подобно Виоле, то должна идти вперед и только вперед. "Это будет твоя главная роль, - заявила я сама себе, едва не присев от далекого уханья совы. - И ты сыграешь ее так, как не играла никогда! Бери пример с Виолы! Сумей выжить!".
"И остаться человеком", - пропел внутренний голос.
Я махнула головой, пытаясь отогнать воспоминания о вчерашней ночи, и погладила крутящегося рядом Мэнфиса. Собака по какой-то невероятной причине полюбила меня и приняла за хозяйку.
- Ее Высочество почти не бывала в Исворсе, а потому там будет легче подготовиться к тому, чтобы стать принцессой Мией, - продолжал господин Жердь.
- Там вообще никто не бывает, - вставил свои пять копеек господин Колобок, утирая платком круглый высокий лоб. - Нет дураков там жить... В таком-то месте...
Барон строго глянул на него и продолжал:
- Слуги не знают Ее Высочество так хорошо, как слуги в Эрвейл. К тому же, они... Впрочем, неважно, - не стал договаривать он. - У нас будет четыре дня, чтобы подготовить вас, юная госпожа, ко встрече с королем, который, как вы поняли, приходится Ее Высочеству родным дядей. А наш доблестный адепт магии в это время будет делать все возможное и невозможное, чтобы заново провести ритуал, - кивнул он на хмурого Эддисона, с утра, видимо, страдающего похмельем, но старающегося не подавать виду.
Мы вышли на улицу, и жаль, я была не в том настроении, чтобы восхищаться прекрасным пейзажем и кристально чистым воздухом - поместье принцессы находилось в чудесном местечке. Долина, горы, озеро - все прописано было невидимым художником-природой яркими сочными красками, и даже поднявшийся над горизонтом солнечный диск был густо пропитан желтым жизнерадостным цветом. Я засмотрелась на это солнце - до рези в глазах, и с тоской глянула на особняк, в котором имела весьма сомнительную честь появиться прошлым вечером - кокетливый двухэтажный кремово-кофейный дом с балкончиками, мансардами, арчатыми окнами и затейливым парадным входом с высокими ступенями и ковкой, чем-то напоминающей венецианскую. Этакая картинка с праздничной открытки. Жаль, что у меня нет фотоаппарата или хотя бы мобильника. Единственное, что у меня осталось - так это домашняя одежда, которую заботливо сложили в нечто, напоминающее сундук. Мне же выдали платье из гардероба принцессы. Хорошо, что одежда здесь была не такой, как в каком-нибудь семнадцатом веке, когда балом моды правило барокко с его помпезностью, роскошью и пышностью, или в пятнадцатом, когда под влиянием Ренессанса дамы выщипывали брови и сбривали волосы на лбу, дабы сделать его визуально еще выше. Мода в этом мире, по крайней мере, в этой стране, напоминала земную европейскую моду десятых - двадцатых годов. На мне, например, сейчас было надето дорожное, как мне любезно пояснили, платье глубокого темно-синего цвета в тончайшую белую вертикальную полосочку. Оно было длинным - подол касался косточки на щиколотке, приталенным, но со свободной юбкой, стоячим под горло воротничком с разрезом посредине и широкими манжетами с застежкой. Сверху следовало накинуть пелерину угольного цвета. Закрытые туфли из мягкой кожи с невысоким каблуком-рюмочкой и бантиком спереди, полупрозрачные черные перчатки и черная же фетровая шляпка с цветами и перьями под цвет наряда дополняли образ путешествующей леди.
Честно говоря, наставники боялись, что я сама не справлюсь с одеждой - то ли считали, что в нашем мире нет таких сложных костюмов, то ли по местным традициям благородной даме должны были помогать одеваться служанки, однако я все же справилась сама, хотя, признаюсь, одевалась я намного дольше, чем завтракала и принимала горячую ванну, которая ждала меня за соседней дверью в спальне. Да-да, ванны здесь тоже были, как и централизованное водоснабжение, или как это называется. По крайней мере, тут были краны и трубы с холодной и горячей водой. Не совсем уж и средневековье. Да и нравы, кажется, не такие дикие, как я думала вначале...