Двадцать минут. Все шумно вздохнули, кто-то выругался.
- И что это за цифры... - пробормотал Захар почти про себя.
И в этот момент экран вспыхнул.
Часть 2 / Глава 16
- Три минуты, - произнес азиат.
- В общем, - сказал Эдуард, - мы смогли связаться с Инсбургом вновь. Я попытался им практически на пальцах сказать, как называется наш город и что мы знаем о них. Я заметил, что человек, с которым я разговаривал, чуть ли не воскликнул, когда наконец понял слово «Сеганес». Надеюсь, артефакт у вас с собой?
Оливия принялась осматривать карманы, испугавшись, что могла оставить его в комнате, однако он оказался при ней. Она не хотела вообще нигде оставлять его, поэтому даже спала с ним.
- Хотя что это я, конечно же он у вас, мы же можем с вами говорить. Связь вот-вот начнется, поэтому я хочу, чтобы вы положили артефакт вот здесь, - Эдуард показал на столик рядом с экраном. - Там стоит микрофон, и артефакт, насколько я понимаю, нужно поставить прямо к нему.
Оливия вытащила красный камень и, отыскав в нем черное отверстие, положила его к микрофону.
- Минута, - раздался голос со стороны.
- Спасибо, Ли. Готовы поговорить со своими друзьями... - начал было говорить Эдуард, но осекся, вспомнив, что Оливия не была в Инсбурге девятнадцать лет, а Леонид там не был никогда, - с Инсбургом?
- Да, - ответили они хором.
Ровно через минуту Ли сказал:
- Начинаем сеанс связи, - и передвинул несколько флажков на панели, расположенной прямо перед ним.
Из динамиков послышалось шипение, экран озарили черно-белые искорки. Несколько секунд ничего не происходило, но потом перед людьми, находившимися в Сеганесе, предстали люди, стоявшие в эту минуту в бункере под домом, где раньше жил Ескали Айратов.
- И вновь здравствуйте! - радостным тоном произнес Эдуард.
- Добрый день, - робко произнес Захар, озадаченный тем, что появилась возможность понимать, что говорит его собеседник.
- Прошу меня извинить за эти цифры, за непонятные слова, мы не знали, что делать в этой ситуации и выбрали наиболее эффективный, на наш взгляд, путь. В общем, с вами говорит Эдуард Васильевич Грушинский, мэр города Сеганеса.
- Захар Сергеевич Туполев.
- Захар! - послышался крик Оливии.
До Лёни еще не дошли слова человека на том конце, а Оливия уже плакала во всю, чуть ли не порываясь к самому экрану.
- Оливия?.. - обомлев спросил Захар.
В этот же момент около градоначальника Инсбурга появились и Перевалкин, и Михаил, и Ренье. Даже Умар подошел поближе к экрану, чтобы понять, что за крик раздался с другой стороны.
- Да, да! Это я! - кричала она, заливаясь слезами. - Боже, это ты, это же ты! Захар! Я... Так давно мечтала еще хотя бы раз увидеть тебя! Как же ты изменился... И вы, господин Судья!
- Здравствуй, Оливия, - сказал Михаил, стараясь сдерживать накатывающиеся слезы.
- Не могу поверить, я снова вас вижу! Я думала, я навсегда забуду ваши лица, ваши голоса... Это похоже на возвращение, хоть я и очень далеко от вас...
- Оливия, всё хорошо. Мы еще обязательно поговорим с тобой, только сначала нам нужно увидеться не через этот экран.
- Да!
- Поэтому я сейчас хочу поговорить с Эдуардом Васильевичем наедине. Никто же не будет против? - спросил Захар и у людей из Сеганеса, и у тех, кто находился совсем рядом с ним. Некоторые сразу пошли в сторону выхода, некоторые сначала хотели поспорить, но увидев решительно настроенный взгляд Туполева, тут же пустились легкой рысью к выходу.
Оливия всё так же плача и всхлипывая вышла из пристройки, ведомая за руку Лёней. Лёню посещали совершенно противоречивые мысли. Сначала он обрадовался, увидев, что Оливия наконец-то нашла того, о ком так много говорила за прошедшие годы, но теперь он понимал, что у него нет никаких шансов добиться ее. Да, он был гораздо моложе и ее, и Захара Сергеевича, но до этого он мог хотя бы мечтать о том, что у них могут сложиться отношения, а теперь ему оставалось только сдерживать собственные слезы.
- Ты видел, Лёнь, видел? Это был он, это Захар!
- Да-да, я понял это, когда он представился. Успокойся, ну же.
- Он стал мэром Инсбурга, представляешь! Правда... Это значит, что Лестер мог погибнуть...
- Или уйти на пенсию, - добавил Лёня.
- Вряд ли. Разве что, если его свалила какая-нибудь болезнь, но в здравом уме он бы никогда не отдал свой пост. И это решение поддержали бы все, как мне кажется. Даже мой папа, будучи Распределителем, уважал Лестера, а уж другие люди и подавно.
- Все-таки прошло много лет, он мог состариться и умереть своей смертью.
- Да, возможно. Но теперь Захар стоит во главе, это вообще для меня неожиданность.