Он оказался в кладовой.
- Бинго! - крикнул он, и ему даже показалось, что его могли услышать. Только через несколько секунд он сообразил, что воскликнул слишком уж тихо и едва заметно.
Радость Викинга обусловлена тем, что он обнаружил на полках кладовки. Множество алюминиевых банок. Поначалу его взгляд перебегал с одной на другую, он не мог поверить, что это и вправду происходит именно с ним. На каждой полке было написано, какой именно продукт содержится в банках на ней.
Ловкими движениями рук он брал банки и раскидывал по своим лохмотьям. Он смог взять не так много банок, но уже мысленно представлял, как придет сюда в скором времени с сумкой побольше и наберет в трижды больше. Фасоль, тушенка, ананасы, горошек - он наберет всего. Сейчас же в его карманах располагались только множество банок с тушенкой и одна с ананасами, слишком Викинг хотел их попробовать.
Гремя как погремушка, он медленно подошел к дверному проему и всмотрелся в помещение гостиной. Никого. Распределитель еще не вернулся, поэтому сейчас самое время делать ноги. Только аккуратно, шаг за шагом, чтобы банки тише позвякивали.
Перевалкин сделал шаг в освещенную гостиную. Еще один. Еще множество шагов. Он открыл окно нараспашку.
- Далеко собрался? - раздался голос за спиной.
Перевалкин резко обернулся, серебристая банка с тушенкой вывалилась из кармана и лениво покатилось в сторону Распределителя. Он носком стопы оттолкнул ее в сторону. И только тогда Викинг увидел в руках Распределителя блестящий предмет. Пистолет. И он направлен прямо на Игоря, беспомощно приподнявшего руки, показывая, что в них ничего нет.
- Так-то лучше.
Из лохмотьев Перевалкина вывалилась еще одна банка, чуть не отдавив ему пальцы. Он рывком двинул ступню в сторону. Распределитель, заметив это, сначала чуть усмехнулся, а потом его лицо стало чересчур серьезным, и он сказал:
- Что это у тебя на ноге?
- Что? Где? - Перевалкин взглянул на свою ступню и заметил оставленный на ней герб, красовавшийся там уже так давно, что Игорь считал его частью себя. - Шрам, киркой чуть ногу не оттяпали.
- Сядь на кресло и скинь с лица лохмотья.
Перевалкин хотел возразить, но Распределитель так уверенно направлял оружие, что возражения отпали сами собой.
- Ногу.
Викинг подчинился.
Распределитель внимательно разглядывал трясущуюся от страха щиколотку Перевалкина. Небольшое пятнышко, с нескольких метров уже похоже на родинку, но у Кирилла слишком хорошее зрение. Природа не дала ему крепкого телосложения, высокого роста или хотя бы малой толики внешней привлекательности, но всю свою жизнь он видел гораздо лучше сверстников, словно его вынашивали орлы. Вот теперь-то глаза ему и пригодились.
Пятнышко представляло собой что-то, воткнутое то ли в камень, то ли в землю. Со временем рана затянулась, отчего само изображение сильно исказилось.
- Отвечай, что это, и я отдаю тебе банку тушенки. В противном случае, консервирую тебя в пустые банки.
Прямой злости в голосе Распределителя не чувствовалось, более угрожающе выглядел разгуливающий из стороны в сторону пистолет.
- Шахтерский клуб, - ответил Перевалкин, набравшись уверенности от столь тонкой идеи, которую он придумал. - У нас есть по два клуба в каждой шахте, каждый со своим гербом и культурой. Мы, Камнедробители, постоянно боремся с Углекопателями за то, кто больше добудет металла. Надо же как-то развлекаться в шахтах.
Пока Игорь рассказывал, он и сам поверил в собственную идею, слишком уж она ему понравилась. Он в уме прикидывал, что клубу, который добыл больше металла за прошедший период, можно было бы сделать какие-то надбавки, например, в питании, а уж потом все работали бы гораздо усерднее. Он часто видел, как некоторые шахтеры часами протирали штаны о голые стены пещер, их давно не мешало бы встряхнуть чем-то подобным.
Распределитель еще некоторое время рассматривал герб, но затем сдался и сказал:
- Бери банку и вали отсюда.
Перевалкин вывалил все банки из лохмотьев, оставив лишь заветную жестянку с ананасами, и рванулся в сторону окна.
- Через дверь, - сказал Распределитель. - Сюда и по коридору налево.
Тень Перевалкина, казалось, оставалась в кресле дольше, чем он сам.
Часть 1 / Глава 17
Дети вышли из поезда на обширную площадь, которая ни капли не походила на станцию в Инсбурге. Здесь не было тех разбитых временем камней, развалившихся лавочек и спящих на них людей. Площадь, на которой оказались дети, представляла собой что-то совершенно отличное от пейзажа, к которому они привыкли. Прежде всего, дети удивились высоким столбам, с которых спадал едва различимый днём свет. Каждый уже представил, как ночью эти фонарные столбы осветят аккуратно уложенную плитку, придав ей истинное очарование.