Около администрации ходило много народу и почти у каждого в руках лежала маленькая булочка, их закупили вчера в поезде, чтобы придать дню торжественности. На самом деле, нынешняя администрация пыталась хоть как-то сгладить утрату Лестера: сердечный приступ, сваливший его во время работы, чуть не повалил половину населения, все слишком привыкли к этому человеку в светлой фетровой шляпе и со взглядом, в котором была мысль.
- Как я выгляжу? - спросил Захар.
- По тебе и не скажешь, что ты выложил за эту рубашку и брюки почти все деньги. Хочешь, я напомню, какие рваные у тебя трусы? - сказал Крупеня.
- Давно ты рассматриваешь трусы у мужчин?
- Как тридцать стукнуло, стало быть, два года.
- Да ты опытен в этом, - Захар засмеялся, хлопнул Крупеню по плечу и двинулся в сторону администрации.
Зайдя в здание, Захар и Крупеня прошлись по коридорам и попали в комнату, переоборудованную для голосования. В углу стояло две кабинки, в которых люди могли написать, за кого они голосуют, так, чтобы никто не смог подглядеть, а в центре стояла деревянная урна, состряпанная народным умельцем, Валентином Валентиновичем Лукарёвым, которого практически боготворили за золотые руки. Многие в городе обрадовались, когда появился стоящий плотник-слесарь, который мог за небольшую плату и материалы залатать почти любую дыру. На собрании общины Лукарёв предлагал выгравировать на урне герб общины, но новоизбранный председатель собрания, Михаил, сразу и очень жестко отклонил эту идею, развернув получасовую лекцию о том, насколько недопустимо выносить герб за пределы умов людей из общины. Учитывая уже преклонный возраст Михаила, лекция получилась весьма скучной и затянутой, но оборвать его никто не смел, уважением он пользовался изрядным.
- За кого будете голосовать, Олег Сильвестрович?
Захар, стоявший рядом, чуть не засмеялся. Очень мало, кто обращался к Крупене по имени и отчеству, все запомнили его еще с детства как Крупеню, его так называл почти каждый. Но двадцатилетние парни и девушки уже не брались звать его по кличке, им приходилось использовать полное имя.
- Иди голосуй, - бросил Крупеня Захару и повернулся к тому, кто спросил его. - Мне очень импонирует кандидатура Альберто Эко, он очень ясно вчера дал понять, какие у него намерения. Может быть, Ксения Павловна тоже имеет хороший шанс, ее цели хоть и утопические, но она смогла назвать реальные пути их достижения. Но кого я отмечу на бланке, останется только наедине со мной и моими мыслями.
Дослушав Олега, Захар направился к кабинке. Он думал о том, что Крупеня неплохо за последнее время научился говорить, он играл на публику, чего Захар никогда не умел. Любые проблемы Захар выносил вперёд лицом, давая всем в них вглядеться. Многих это пугало, потому что лицо у проблем не может быть похожим на цветущую розу, а вот другие радовались такой откровенности. Он не верил, что имеет хотя бы мизерный шанс на то, чтобы обойти Крупеню, тех о ком тот так распинался, и еще около десятка других кандидатов. Инсбург имел широкий выбор кандидатов на пост мэра. Хотя Захар и знал, что не ему суждено стать мэром.
Наверное, - думал Захар, - кандидатов так много, потому что Лестер не выбрал себе преемника напрямую. Он не вышел перед людьми, не сказал, дескать, вот этого парня я хочу видеть после себя. Случись такое, и людям было бы спокойнее, и выборы прошли бы рутиной с двумя, максимум тремя кандидатами. Но то ли Лестер не успел, хотя верится слабо, ведь он понимал, что скоро скончается, то ли специально сделал именно так. Он хочет, чтобы градоначальника уважало большинство населения, а если бы он выбрал следующего человека сам, уважение к такому решению было бы, но насколько долго бы оно продержалось?
Захар уже хотел было зайти в кабинку, но вспомнил, что сначала надо зарегистрироваться. Рядом с кабинкой стояло два столика, за которыми сидели специалисты администрации, Денис и Роза. Когда брали Дениса, никто не сомневался в выборе, сразу было решено, что двадцатипятилетний парень может хорошо проявить себя в стрессовых ситуациях и быстро постигнет азы вопросов администрации. Но вот решение о назначении Розы стало неожиданностью для всех. Решения о подборе кадров принимает градоначальник, и Лестер посчитал нужным дать эту должность именно Розе. Но даже в общине понимали, что он это сделал не потому, что она ее член. Он убедился в ее стопроцентной стрессоустойчивости. Она уже весьма пожилого возраста, однако, казалось, жизнь из нее пылает куда сильнее, чем раньше.