Хочу закончить рассказ о Ж. Я Котине словами Первого Секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева: «Этот человек помог нам выиграть войну». Лучше не скажешь.
Валерий Иосифович Козишкурт работает в КБ пятьдесят лет: В далеком 1969 году его принимал на работу сам Жозеф Яковлевич Котин. Главный конструктор имел «железное правило» — всех молодых специалистов на работу принимать лично. Он их не только видел глазами, но прозревал душой и сердцем. Такой аудиенции удостоился и молодой специалист Козишкурт. Ему повезло, так как Жозеф Яковлевич уже переходил работать в Министерство, и в КБ, в буквальном смысле, находился последние часы своего последнего рабочего дня.
Пригласив Валерия Иосифовича в свой кабинет, где уже принимал дела Николай Сергеевич Попов, Котин стал расспрашивать о службе в армии, об учебе в институте, о семье.
Напоследок напутствовал: «Работай на благо Родины, Валерий». И это были не пустые слова. Так жил сам великий конструктор. С этим напутствием трудится уже пять десятков лет Валерий Иосифович Козишкурт.
Встретились мы в скверике, рядом с домом культуры имени Газа. День был светлый, теплый, как и положено в Победные дни.
— Благодать! — произнес Валерий Иосифович, словно выдохнул, и я согласно закивал головой, повторяя:
— Да! Правильное слово ты нашел, Валерий Иосифович. Именно благодать. Редко выпадает такой добрый день и благодушное настроение. — Да, редко. Утром рано, еще по темноте еду на работу, ну а с работы уезжаю, когда совсем темно. Так что ни солнца, ни неба не вижу.
— Есть же выходные? — стал задавать я простые вопросы, чтобы упорядочить свои восторженные чувства, и перенаправить мысли.
— Есть, но редко удается остановиться, чтобы посмотреть на небо. И вдохнуть полной грудью. Все дела да командировки.
— А у меня вся жизнь — стройка, поэтому с солнцем поздороваться успеваю.
Мы оба рассмеялись, заметив, что на соседней лавочке двое мальчишек запускали «солнечных зайчиков». Они громко спорили. У кого дальше летит «зайчик». Так хотелось каждому своей, хоть маленькой, победы. Они еще не понимали, что главная их победа свершилась — они получили возможность жить на этой земле, что у них есть любящие родители, что все сыты, здоровы, веселы.
С радостью наблюдая за этим захватывающим соревнованием, я вспомнил страшные потери и тяготы своей детской жизни.
— Знаешь, Валерий Иосифович, только взрослым я понял, что детство — чудесное время; можно спать, сколько хочешь, можно в любое время убежать на улицу и прыгать, и бегать там, сколько душе угодно. Играть в снежки и кататься с горки, строить снежные крепости. И побеждать — каждый день. Побеждать леность, желание обмануть, нежелание помочь ближнему. И совершать много-много других побед.
— Это у тебя было такое чудесное детство, а мое… — он глубоко вздохнул.
— А что твое? Мы в этом возрасте все одинаковые, — кивнул я на играющих пацанов.
— Наверное, ты прав. А я с мамой был в оккупации, в глухой деревушке под Уманью.
— Где это? Украина?
— Да, ныне Черкасская область Украины. Жизнь взрослых и детей мало чем отличалась. Все смешалось: партизаны, полицаи. Вчера расстреливали полицаев, сегодня вешали партизан, а то и сжигали хутор. И я не плакал и не боялся. Преследовала единственная мысль — где и чего бы поесть. Помню день, когда все селяне собрались на площади, навзрыд плакала мама. Я дергал ее за подол, спрашивал, кого убили. Она подняла меня, прижала к себе, целовала и приговаривала:
— Закончилось, закончилось!
Я не понимал, о чем она говорит, и вдруг услышал слово Победа и понял, что закончилась война! Сколько лет прошло, не могу забыть тот день, лицо мамы и вкус ее соленых слез.
— Так ты довоенный?
— Довоенный.
— Выглядишь молодцом, видимо, военная дисциплина помогает.
— Мне? Военная дисциплина? — Козишкурт рассмеялся. — Больше жена помогает, я у нее «под колпаком»
— Как же так, расскажи.
— Да нет, это не то, о чем ты подумал. Контроль за своим здоровьем я полностью возложил на плечи жены. Без нее я не пойду к врачу, помирать буду в уверенности, что завтра само пройдет. Лекарство принимаю только то, что она скажет или подаст. Когда молодым был, от простуды рюмку водки выпивал и — под одеяло. Вот и все мое лечение было. Да чего говорить, со всеми врачами она договаривается. Я зову ее своим лечащим врачом.