Герои-танкисты, руководимые своим комсомольцем-командиром тов. Коноваловым, ведут огонь по танкам и машинам противника до последнего снаряда. Они уничтожают еще 6 вражеских танков, 1 бронемашину и 8 автомашин с вражескими солдатами и офицерами. Фашисты открывают огонь из 105 мм орудия, которое подтягивают на расстояние 75 метров. Советская крепость умолкает.
Экипаж танка с Героем-командиром Коноваловым вместе с танком погиб в этом неравном бою. Защищая нашу Родину от немецких захватчиков, лейтенант Коновалов проявил мужество, непоколебимую стойкость, беззаветный героизм. Тов. Коновалов достоин посмертного звания «Герой Советского Союза» с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
Ирина Бродская рассказывает:
«Один Бог знает, как отец сумел выжить. Но встречать трудности лицом к лицу ему было не впервой».
Деревенский паренёк из села Ямбулатово (ныне Верхнеуслонский район Татарстана) ещё во младенчестве потерял отца. Уже в восьмом классе он помогал матери содержать семью — устроился на почту, развозил письма и газеты по деревням. После школы, чтобы поступить в Саратовское бронетанковое училище, приписал себе год. До сих пор во многих источниках указано, что Коновалов родился в 1920 году вместо 1921-го. Войну он встретил на литовской погранзаставе. Даже не успел испугаться — немецкий снаряд пробил стену казармы прямо над койкой Коновалова.
Его учили воевать, но был ли он готов к бою? Сам он писал: «…до начала Великой Отечественной войны мы свою армию перевооружить новыми современными танками не сумели… Во-вторых, не сумели вооружить нашу армию автоматическим оружием. В-третьих, со старой границы снялись, а новые границы укрепить не успели. Оборонительные работы были выполнены лишь на 10–15 %».
С первых дней войны Коновалов привык идти в атаку, несмотря на очевидное превосходство противника.
«На нашем участке против наших 17 танков немцы бросали по 50 танков с поддержкой артиллерии… Несмотря на то, что мы в составе танковой роты уничтожали до 26 танков противника, но и свои потери — по 6, по 9 танков — мы несли», — писал он.
В Эстонии командира Коновалова настигло первое за войну ранение — осколок. Пока доставляли в госпиталь по воде, судно с ранеными атаковала вражеская подлодка. Коновалов чудом спасся на случайном сторожевом катере. За войну он трижды лежал в госпиталях с осколочными ранениями. Один из осколков попал в голову, оставив шрам на переносице. И всё же каждый раз он выживал.
Выжил он и в том неравном бою в ростовских оврагах. Помимо Коновалова из горящего танка через нижний люк спаслись лишь двое — техник-лейтенант Серебряков и наводчик орудия Дементьев. Ещё неделю они втроем пробирались к линии фронта через немецкий тыл.
Ирина Бродская продолжает рассказ:
«Шли ночами, перебиваясь подножным кормом, пока не заметили у реки одинокий немецкий танк. Когда часовые отвлеклись, танкисты атаковали, захватили машину, а для конспирации надели вражескую форму поверх своей.
На угнанной немецкой машине ночью три танкиста незаметно пристроились в хвост вражеской автоколонне и вскоре открыли огонь, буквально сминая вражеские машины, и так вырвались на передовую. Они попали под двухсторонний обстрел — снаряды летели и с нашего, и с вражеского фланга. Досталось им, конечно, изрядно. Попробуй, докажи, что ты свой, когда сам на немецком танке, да ещё и в фашистской форме!»
Есть сведения, что на угнанном немецком танке Коновалов воевал еще некоторое время, Награду «Герой Советского Союза» получил в марте 1943 года и поспешил взять отпуск, чтобы поделиться радостью с матерью.
Но дома его не ждали.
Когда ночью танкист постучал в окно родительского дома, мать залилась слезами: «Уходите! Мой Семён погиб, вот похоронка…» Пару дней радости, и снова проводы на фронт.
Коновалов прошёл Сталинград, Курскую дугу, окончил войну в Германии командиром танкового батальона».
Семён Васильевич нечасто вспоминал о войне, хотя продолжил службу и после Победы. В Казань майор запаса переехал с семьёй в конце 1950-х. Преподавал в танковом училище, работал на железной дороге, в ГАИ, инженером на заводе ЭВМ.
Трудоголик и аккуратист, он не давал супруге Надежде Яковлевне с дочкой даже грядки в саду разбивать. Натягивал верёвку и по ней вымерял, чтобы делянки шли ровно. Дисциплину домашним тоже устроил военную. Поблажек не признавал. Как персональный пенсионер всесоюзного значения мог бы по талонам получить хорошую мебель, претендовать на расширение жилплощади, но на все уговоры домашних жёстко отвечал: «Я не для этого воевал!»