Веду танк по полю на максимальной скорости, маневрирую то влево, то вправо, запутываю вражеских наводчиков, не даю гадам произвести прицельные выстрелы по моей машине. Но все равно достается, удары сыплются по обоим бортам.
Молю Бога, чтобы только в ходовую не попали, только бы дотянуть до немецких пушек. А уж там — мы погуляем!
Наши танки ведут огонь из пушек и пулеметов. Надеюсь, что и немцам радости было мало, когда на них перла лавина советских танков.
До пушек добрались, но и многие наши танки остались недвижимы в поле, полыхали огнем, заволакивали небо черными дымами.
— А почему наши то горели? Они ведь непобедимые, — с глубоким чувством выкрикнул Мишка.
— Потому и горели, что бой шел, а снаряд пути не выбирает, куда пошлют, туда и летит. Попал, и стоп машина.
— А наши танкисты тоже гибли, Павел Иванович? — огорченно спросил паренек.
Тракторист потрепал его по макушке, взъерошил волосы и печально сказал:
— Гибли, Миша. Погибали страшной смертью, заживо горели. А бывало, приходилось нам и в штыковую атаку вместе с пехотой ходить. Тоже страшно. Через ливень пуль идти, не сгибаясь, видя звериные оскалы и полные ненависти волчьи глаза фашистов. Все было. Вот сейчас модно говорить, что простой немецкий солдат не виноват, что его заставили с нами воевать. Ты бы видел этих «простых» завоевателей, с какой жестокостью они вырывали куски нашей земли, убивали без необходимости тысячи мирных людей, никогда не забуду их зверства.
Тракторист почему-то резко отвернулся. Мишке, воспитанному на киношной героике, на победных атаках, было невдомек, что его большой, сильный друг сейчас утирает слезу.
Но торопить рассказ тоже не стал. Дождался, когда Павел Иванович заговорил сам.
— Да, кругом война. Наши танки «КВ» — мощные махины горели порой, как огромные костры. После каждого боя друзей хоронили.
На этих словах не выдержал Мишка и уткнулся в плечо своего друга. Павел Иванович нежно гладил по голове своего юного, прижавшегося к нему собеседника, словно ищущего защиты от грядущих ужасов и бед. А потом ойкнул.
— Ой, Мишаня, ты придавил мою больную руку.
Мишка сразу отпрянул, быстро отодвинулся, застеснявшись своей слабости.
Павел Иванович улыбнулся. Но от последовавшего вопроса оторопел.
— Павел Иванович, а ты с моим отцом воевал?
— С твоим отцом? С чего ты взял?
— Но он тоже за Сталинград бился.
— Нет, вместе мы не воевали. Учились с Костей вместе в школе, но воевали в разных частях. Отец твой меткий стрелок был. Дед ему школу хорошую преподал, на охоте обучал сына этому делу. Из-за такой «школы» у Кости неприятностей в образовательной школе хватало. Из-за охоты пропускал он уроки. Но стрелком метким стал, потому на войну его снайпером и призвали. И немало фрицев положил. А я до войны уже сидел за штурвалом трактора, так что у меня прямая дорога была — в танковые войска.
Неожиданно Павел Иванович всплеснул руками, посмотрел вокруг, взглянул на небо и быстро встал.
— Слушай, Мишаня, ты покричи работничкам, чтобы поторопились, побыстрее свой паром ремонтировали. А то до ночи тут просидим.
Мишка подбежал к краю воды. Набрал в легкие воздуха, чтобы прокричать приказ своего командира, но его опередил сосед по дому, дородный мужчина лет сорока пяти, Василий Черемных, переплывший Илим на лодке.
— Не кричи, Мишка, вроде устранили неполадки, осталось зажимы на трос поставить. Минутное дело, говорят.
Мишка прикинул: зная их минуты, растягивающиеся как воздушные шарики, не меньше часа будут делать. Да еще надо доплыть машине. В общем, можно отдыхать.
— Вы обождите еще с Павлом Ивановичем — сказал, садясь в лодку Василий.
Павел Иванович тоже подошёл к лодке и слышал последние слова Черемных.
— Здорово, Василий.
— Здравствуй, здравствуй, я все ближайшие планы Мишке выложил. А ты куда детешку гонишь, да с плугами еще?
— Да и бороны не забываю. Иван Савельевич сказал, на погадаевское поле, оно под зябь пойдет.
— Под зябь? Погодаевское? Его же под пары хотели вспахать, — удивился Василий.
— Хотели да передумали.
— Во агрономы, Павел Иванович. Куда не кинь, нигде порядка нет.
— Ты чего, Вася, раскудахтался. Тебя кто по уху ударил? Откуда ты пары взял? Поле два года назад отдыхало. Может, ты с Кулигой попутал, там будут пары нынче точно.
— Да ну вас, я тороплюсь к жене, она у меня в больнице, — спешно перевел разговор Василий, добавив жаргонное: — Покедова.