На этот вечер в ванкуверском отеле "Четыре времени года" был назначен прием с коктейлями: большие скаковые шишки Ванкувера должны были принимать владельцев. Несколько человек с тревогой спросили, состоится ли прием.
– Безусловно, – мужественно ответила Нелл. – И прием, и скачки.
Никто, даже я, не оказался настолько циником, чтобы сказать: "Так хотел бы Шеридан".
Я помог убрать ресторан после завтрака, вымыть посуду и упаковать все в ящики, чтобы отправить обратно в Торонто той компании, которая нас обслуживала. Когда мы закончили, я узнал, что Нелл собрала с пассажиров чаевые, предназначенные для официантов, и Эмиль, Кейти и Оливер поделили их на четыре части. Эмиль, улыбаясь, сунул мне в руку пачку денег.
– Я не могу их взять, – сказал я.
– Мы знаем, что вы не официант, – возразил Эмиль, – и знаем, что вы не актер, но вы их заработали. Они ваши.
– И мы знаем, что вы проработали все это утро, хотя видно было, что у вас что-то с рукой, – сказала Кейти. – Да еще я вас толкнула. Простите меня.
– И нам всем досталось бы куда больше работы, если бы не вы, – сказал Оливер. – Поэтому мы решили, что хорошо бы сделать вам подарок.
– Вот это он и есть, – сказала Кейти, указывая на деньги.
Они молча ждали от меня слов благодарности.
– Я... я не знаю... – Я вдруг обнял и расцеловал Кейти. – Ладно. Я куплю на них что-нибудь на память о вас. На память о нашем путешествии.
Большое вам всем спасибо.
Они радостно рассмеялись.
– Все было здорово, – сказала Кейти, а Эмиль иронически добавил: Только бы не каждую неделю так.
Я пожал руки Эмилю и Оливеру. Снова расцеловал Кейти. Обменялся рукопожатием с Ангусом. Чмокнул Симону в подставленную щеку. И еще раз окинул их взглядом, чтобы как следует запечатлеть в памяти.
– Когда-нибудь еще увидимся, – сказал я, и они ответили "да", хотя все мы знали, что вряд ли это случится. Я пошел прочь по тряскому коридору, унося с собой Томми, обреченного на бесследное исчезновение, и ни разу не оглянувшись назад. Я всегда старался не оглядываться назад – слишком это печально.
В спальных вагонах повсюду укладывались и ходили друг к другу прощаться – двери всех купе были открыты настежь. Только дверь Филмера была закрыта.
Нелл у себя в купе, тоже с открытой дверью, собирала вещи.
– Что у вас с рукой? – спросила она, складывая одну из своих прямых юбок.
– А что, заметно?
– Было очень заметно, когда Кейти налетела на вас со своим подносом.
Вас всего перекосило.
– Ну да, но ничего серьезного нет.
– Я пришлю к вам врача.
– Не говорите глупостей.
– Я думаю, Мерсер теперь не выставит свою лошадь на скачки во вторник, – сказала она. – Какая жалость. Все этот Шеридан, будь он проклят.
"Как уместно здесь это. библейское выражение", – подумал я.
– Занте говорит, – сказала Нелл, укладывая юбку в чемодан, – что вы были очень добрые ней в Лейк-Луиз. Вы действительно что-то ей сказали о вреде чрезмерного самомнения? Она говорит, что многое поняла.
– Она повзрослела за сегодняшнее утро, – заметил я.
– Верно.
– Если мы полетим на Гавайи, – сказал я, – вы сможете ходить в саронге и с веткой гибискуса за ухом.
Она перестала укладываться.
– Пожалуй, это будет плохо гармонировать с папкой, – сказала она рассудительно.
Из своего купе вышел Джордж и сказал ей, что если она хочет позвонить, то сетевой телефон сейчас работает. А я отправился к себе и переоделся в выходной костюм Томми, а форменную одежду уложил в сумку. Может быть, путешествие и кончается, подумал я, но моя настоящая работа – нет. Еще много чего нужно сделать. Может быть, Филмер и болен, но на пловцов нападают как раз больные акулы, и под поверхностью воды, может быть, все еще скрывается треугольный спинной плавник.
Нелл вышла из купе Джорджа и подошла к моей двери.
– Вертолета не нужно, – сказала она. – Шеридана уже нашли.
– Быстро.
– По-видимому, он упал на рыбоход.
– Вы шутите.
– Нет, правда. – Она сдержала смешок, который сейчас был бы неуместен. – Джордж говорит, что рыбоходы – это такие лестницы длиной в сотни метров, которые устраивают на реке, потому что лососи не могут плыть вверх на нерест, когда течение слишком быстрое, а оно стало там намного быстрее после того, как обрушилась в воду огромная скала и перегородила часть русла.
– Этому можно поверить, – сказал я.
– Какие-то люди работали в нижней части рыбохода, – сказала она, – и Шеридана принесло к ним водой.
– Мертвого? – спросил я.
– Еще как.
– Пожалуй, вам надо сообщить об этом Мерсеру.
Она поморщилась:
– Сделайте это вы.
– Не могу. Разве что Джордж.
Джордж согласился доставить эту хорошую плохую весть и поспешил в хвост поезда, чтобы успеть вернуться на свой пост к тому времени, когда мы прибудем на вокзал.
– Вы знали, что Эмиль, Кейти и Оливер решили поделиться со мной своими чаевыми? – спросил я Нелл.
– Да, они советовались со мной, как я считаю, правильно ли это будет.
Я надеюсь, вы согласились? – спросила она с внезапным беспокойством. – Они сказали, что вы замечательно работали, и хотели отблагодарить вас. Они были так довольны, что это придумали.
– Да, согласился, – ответил я, испытывая облегчение оттого, что мог так ответить. – Я сказал им, что куплю что-нибудь на память о них и о нашем путешествии. Так я и сделаю.
Она успокоилась.
– Я должна была вас предупредить. Но, кажется... обошлось. – Она улыбнулась. – Кто вы такой на самом деле?
– Счастливый человек, – ответил я.