Я решил понаблюдать за Ридом. После первого ошарашенного переглядывания он даже мельком не посмотрел на заезжего гостя. С минуту, если не дольше, посидел недвижно, лишь голова его все более клонилась долу рывками, словно кто-то на нее с силой нажимал. Затем поднялся и вышел из библиотеки.
— О Боже! — воскликнул Тимбл. — Да вы знаете, кто это был? Знаете, кого вы тут пригрели?
— Нет, — сказали мы. — Кого?
— Джесона Ч. Рида.
— Джесон Ч.? — придрался я. — Нет, этот Дж. Чапмен. Ах да, понятно. И что же?
— Да вы что, газет не читаете? Не помните питтс-бургского убийства, совершенного топором?
— Не помню, — сказал я.
— Минуточку, — сказал Логан. — Примерно год назад совершилось, да? Что-то я такое читал.
— А ну вас всех! — возмутился Тимбл. — Это была сенсация на всю первую полосу. Этого вашего типа судили. Говорят, своего друга искромсал чуть ли не на кусочки. Я видел труп. Никогда в жизни не сталкивался с чем-нибудь более страшным. Фантастика! Ужас! — Однако, — заметил я, — навряд ли это дело рук нашего знакомого. Судя по всему, ему не был вынесен обвинительный приговор.
— На него пытались навесить дело, — объяснил Тимбл, — но не удалось. Должен признать, все выглядело для него как нельзя хуже. Вдвоем с жертвой. Никого из посторонних. Но отсутствовал мотив преступления. Не знаю. Хоть убейте, не знаю. Я освещал тот процесс. Ходил в зал суда каждый божий день, но так и не выработал в себе отношения к этому вашему… Не оставляйте в библиотеке топоров без присмотра, вот и весь сказ.
После этого он с нами распрощался. Я посмотрел на Логана. Логан посмотрел на меня.
— Не верю, — заявил Логан. — Не верю, что это Рид.
— Неудивительно, что у него все нервы расшатаны, — сказал я.
— Да, — сказал Логан. — Такой груз на душе невыносим. А теперь он к тому же перенесся сюда, и Риду это известно.
— Мы ему как-нибудь дадим понять, — предложил я, — что не придаем всему этому значения, хотя бы настолько, чтобы поднять газетную подшивку.
— Хорошая мысль, — одобрил Логан. Чуть погодя в библиотеку вернулся Рид; все его движения свидетельствовали о напряженном самоконтроле. Он подошел к нам-туда, где мы с Логаном сидели.
— Может, вы предпочитаете отменить свое приглашение на сегодняшний вечер? — спросил он. — По-моему, лучше будет его отменить. Я попрошу свое начальство, чтоб меня опять куда-нибудь перевели. Я…
— Постойте, — прервал Логан. — Кто сказал? Мы ничего подобного не говорили.
— Разве ваш знакомый ничего вам не говорил? — удивился Рид. — Непременно что-нибудь да упомянул.
— Он сказал, что вас судили, — подхватил я. — И что вы были оправданы. С нас этого достаточно.
— Вы по-прежнему оправданы, — сказал Логан, — наша встреча не отменяется, и хватит на эту тему.
— Ох! — сказал Рид. — Ох!
— Забудьте об этом, — посоветовал Логан и уткнулся в свои бумаги.
Я обнял Рида за плечи и легонько, по-приятельски подтолкнул его к одинокому столику. Остаток дня мы старались на Рида не смотреть.
В тот вечер, когда мы встретились за обедом, нам с Логаном было, естественно, немного не по себе. Рид, наверное, это почувствовал.
— Послушайте, — сказал он, когда мы покончили с едой, — никто не возражает, если мы нынче обойдемся без кино?
— Я-то не против, — сказал Логан. — Пошли в варьете "Шансы"?
— Нет, — сказал Рид. — Я хочу пойти с вами куда-нибудь, где можно потолковать. Пошли ко мне.
— Как угодно, — отозвался я. — В этом нет необходимости.
— Нет, есть, — возразил Рид. — Лучше уж раз и навсегда покончить с этим делом.
Он впал в болезненно-нервозное состояние, поэтому мы согласились и поехали к нему, домой, где ни разу не были. Это оказалась однокомнатная квартира с раскладным диваном-кроватью и входом в ванную и кухню прямо из жилой комнаты. Хоть Рид и провел в нашем городе свыше двух месяцев, ничто в том жилище не выдавало его присутствия. Складывалось впечатление, будто комната была снята специально для нашего разговора, на тот вечер.
Мы уселись, но Рид немедленно вскочил и встал между нами, у декоративного камина.
— Я бы предпочел ничего не говорить о сегодняшнем происшествии, — начал он. — Предпочел бы проигнорировать его и забыть. Но от него не отмахнешься.
— Бесполезно уверять меня, что вы не станете об этом думать, — продолжал он. — Конечно, станете. Там у нас все только об этом и думали. Направила меня фирма в Кливленд — и там прознали. Все как один думали об этом, перешептывались, ломали головы.