В своей прострации, я не заметила, как Кирилл поймал лошадку и ловко, как показывают в фильмах, вскочил на нее. Она тут же подняла зад, оставшись на передних ногах.
— Свечит, сучка, — бросила Люба. — Сейчас попадет тебе, забудешь, что у тебя есть задние ноги.
Я смотрела на Кирилла. Что, если он тоже упадет? Он почти припал к ее шее, но ему удалось ее выровнять, после чего он хлестнул ее кнутом и направил на барьер. Они прыгнули легко и красиво и полетели с бешеной скоростью к следующему, и так сделали несколько кругов.
— Хорош, чертяка, — выговорила Люба с восторгом.
Он подъехал к нам, осадив лошадку на ходу. Красавка встала, как вкопанная, вся мокрая, рот в пене.
— Люб, подними третий и пятый на сто сорок, хочу ее погонять.
Люба пошла к барьеру, а Кирилл, наклонился, опуская под свой рост стремена. На миг его глаза встретились с моими. Мое сердце валялось уже под копытами его лошади и взывало о помощи, в то время, как его хозяйка не могла отвести взгляда от его напряженного мокрого лица. Я до того зазевалась, что Красавка протянула ко мне морду и куснула бы, если бы Кирилл ее не придержал.
Люба вернулась ко мне, Кирилл на Красавке поехали к первому препятствию.
— Красавка устала, — пробормотала Люба.
Я пожалела, что не умею молиться. Он же не может погибнуть, если мы только познакомились?!
К нам, прихрамывая, доковыляла Маша.
— Сколько поставили?
— Сто сорок.
— Псих, — прокомментировала Маша и встала рядом. — Красавка неуправляемая сегодня.
— Ты что, не знаешь Кира?! Он всегда такой, — взмахнула ресницами Люба.
Я прислонилась к стене. Только не упади! Не упади! Если бы я могла, я закрыла бы глаза руками. В секунды перед третьим барьером я почти потеряла сознание. Они прыгнули, может, не так легко, как остальные, но это было красиво, он сделал два следующих и, проехав мимо нас, крикнул:
— Надо закрепить!
Второй раз это было так легко и красиво, что я поняла, что останусь. Это был тот самый драйв, который я обожала. И красота. Я выложу чудные фотки в контакте с лошадьми.
Кирилл подъехал к нам и, спрыгнув с мокрой и присмиревшей Красавки, передал поводья Маше. Похлопал ее по шее, вытащил из кармана кусок сахара.
— Ничего еще старушка, — повернулся к Маше. — Ты или прыгаешь, или больше не приходишь! Реши для себя!
Маша обиженно повела Красавку с плаца. Кирилл посмотрел на Любу:
— А вы что, до сих пор стоите? Наша новая девушка испугалась?!
Он говорил так, как будто я чуть не умерла от страха, переживая за него.
— Люба, — сказала я командирским голосом. — Где моя лошадь? Я уже полчаса потеряла.
— Так вы даже не переоделись еще. Я думала вам интересно.
— Ничего особенного! — я подняла подбородок. — Моя мама конкуром занималась. Я насмотрелась. Где раздевалка?
Конечно, когда мы пришли на плац, Кирилла уже не было. Люба поставила передо мной скамеечку, чтобы мне легче было сесть на лошадь.
Я забралась на рыженького, не первой молодости мерина по кличке Мажор. Хотя, судя по породе или ее отсутствию, он и в молодости им не был. Он равнодушно жевал удила, не мешая нам. Люба сделала под меня стремена, взяла повод в руки, и мы пошли шагом. Я казалась себе малышкой и ругала себя, что потеряла столько времени на походы по магазинам, ресторанам, поездки. Я вспоминала свою жизнь, и отчего-то она казалась мне пресной.
Люба передала мне повод:
— Сможешь сама пошагать?
— Конечно.
Люба просунула повод между моим мизинцем и указательным, выпустив сверху. Я попыталась так сделать с другой рукой, но, мои привыкшие к ноутбуку пальцы, не хотели складываться должным образом.
— Первое время надо последить, а потом войдет в привычку, — Люба критически оглядела меня. — Ты падаешь вперед. Сядь глубже и прямо. Пятки вниз. Икры прижаты. Руки на уроне кулака от холки. Нет, не так высоко, чуть ниже. Отлично. Теперь попробуй, сохраняя все это на ходу. Я буду следить. Немного покачивай поясничкой на ходу. Давай, сожми бока внутренними поверхностями ног и отдай повод.
— Как, отдать повод? — переспросила я, думая, зачем же я так старательно укладывала его между пальцами.
— Ослабить, отпустить.
Я попробовала. Мажор, слега повернул голову, видимо, посмотреть, какой чайник сидит сверху и остался на месте.
— Давай еще, он немного ленив. Как следует, работай шенкелями.
Видимо, внутренняя поверхность моих бедер будет иметь другое название. Как знать, может, это поможет испытывать более яркие отношения с мужчинами. Я попробовала, бока у Мажора, словно из железа, сжимай, не сжимай.