- И это было бы самым правильным решением.
- Но я же не могу ему сказать?!
- Камилла, - он смотрел на меня и взгляд у него был такой, что мне хотелось броситься ему в объятия, чтобы он меня пожалел. Я поймала себя на мысли, что мне хочется побыть слабой. – Ты живешь во лжи, уверяя себя, что это ложь во спасении, но это не так. Уверяю тебя: твой отец гораздо сильнее, чем ты думаешь. Инфаркты и инсульты просто так не случаются. Обычно ими пугают, чтобы манипулировать близкими.
- Но отец никогда не манипулировал мной.
- Ты так думаешь? А его запреты водить машину и заниматься конкуром? Думаешь, он о тебе беспокоится? Нет! О себе, любимом. Он однажды уже пережил потерю и теперь боится испытать это чувства снова.
Я оторопело уставилась на него. Мне никогда не приходило в голову посмотреть на эти вещи под таким углом. Я просто приняла их, как факт. Как послушная дочь отца, перенесшего большое горе. Но ведь такое же горе и перенесла я сама, поскольку его жена одновременно была моей матерью. Но мне не приходило в голову винить в ее смерти лошадей или автомобили.
- Если у меня когда-нибудь будут дети, я не буду запрещать им заниматься тем, чем они хотят.
- Вот! – Кирилл поднял палец вверх. – И это правильно. Если тебе еще нужно мое мнение…
- Да.
- Тебе лучше рассказать отцу правду.
- О чем? О Заре?
- Обо всем, - он улыбнулся. – Ты даже не представляешь, какой камень свалится с твоей души.
- Что и про конкур тоже?
- А ты занимаешься конкуром? – в его глазах промелькнула насмешка. - Что-то я не заметил. - Ты просто учишься верховой езде. Так и скажи. Можешь сказать, что делаешь это в память о матери. Как продолжение ее дела.
Продолжение ее дела? Никогда не думала об этом, а скорее всего, это именно то, что я хотела бы сделать. Организовать свой клуб, купить лошадей, может быть, даже заниматься с больными детишками иппотерапией. Сейчас я вспомнила, что мама после падения несколько раз просила об этом отца, а он сказал, что она должна выбросить из головы мысли о лошадях, которые сделали ее калекой.
Неужели Кирилл знает меня лучше, чем я сама? Но ведь мы знакомы всего ничего.
У Кирилла зазвонил телефон, и он поднялся.
- Босс вызывает, надо идти.
Я тоже поднялась.
- Спасибо за помощь. Мне, кажется, ты опять прав. И прости, что я тебя загрузила.
- Ты меня отвлекла.
- Кирилл, у тебя все будет хорошо, - сказала я.
- Я справлюсь. Главное, чтобы у Василисы не было ничего серьезного. Она только начинает жить, а я знаю, что такое травма спины.
Мы вместе вышли. У входа в гостиницу стояли Алена и женщина лет сорока пяти, одетая в свободные черные брюки и серый кардиган. Грейс Келли из более поздних фильмов, только волосы короче и завиты короткими локонами. На лице минимум косметики, лишь ресницы и блеск для губ.
- Мам, познакомься, это Од…Камилла, - Алена улыбнулась. – Наша новая способная ученица.
- Очень приятно. Оксана Георгиевна, - она протянула мне руку, и мы обменялись рукопожатием. – Девушки, мы вас оставим. Нам с Кириллом надо кое-что обсудить.
Они медленно пошли в сторону плаца, а мы остались вдвоем.
- Ничего не известно о Василисе?
- Ее отец выключил мобильник. Знает, что мы волнуемся и специально так сделал. Впрочем, другого я не ожидала. Знать бы в какую больницу ее отвезли. Никто ведь даже не спросил.
- Кирилл немного пришел в себя. Я его отвлекла.
- Это хорошо. Ему сейчас будет трудно. Мама сказала, что не будет отбирать у него учеников. Но … некоторые могут сами уйти. Если какая информация появится в сети или поползет по конюшне. Ну что, поехали по домам? Позаниматься сегодня не получилось.
- А на ком теперь заниматься? – грустно спросила я, вспомнив про Факира. Факир он был моим, он понимал меня. – Я не хочу ни Мажора, ни Булки.
- Ясное дело, - Алена некоторое время размышляла. – Слушай, у меня есть идея. Моя знакомая продает коня. Мерин. Десять лет. Милашка. Могу показать тебе фотки.
- Но я… не планировала покупать коня. У меня даже собаки никогда не было.
- Ты не понимаешь, собаку надо выгуливать, а за конем будет следить конюх. Ты будешь на нем ездить. И он будет только твой.
- И сколько стоит конь?
- Этот совсем недорого. Сто пятьдесят тысяч. Еще можно поторговаться.
- Да дело здесь вовсе не в цене.
- Так его еще содержать надо.
- Тридцать пять тысяч в месяц постой. Ты почти столько же платишь за аренду. Ну чуть меньше. Если захочешь, мы можем брать его в прокат. Тогда ты будешь меньше платить.
- Подожди, - я потерла лоб. – Дай подумать. Я должна переспать с этой мыслью.
- Ну переспи, если нет лучших вариантов, а я думаю, у тебя они есть, - хихикнула Алена.