- Я еще не рассказал тебе продолжение истории, - сказал Кирилл. – После того, как я ушел, она выпотрошила моего отца полностью. Оставила без гроша. Нашла пароль от его рабочего кабинета и сняла все деньги с его расчётного счета. Не знаю точно, сколько там было, но отец копил всю жизнь.
- И … что теперь с ним?
- Бросил работу, пьет. Заложил квартиру.
- Ох, - только и смогла сказать я.
Не может быть, чтобы это сделала моя Элька. Не верю. Не хочу верить, что она еще один человек, в котором я ошибалась. С меня хватит Зары.
Кирилл грустно улыбнулся, словно прочитал мои мысли. Я пыталась найти выход в его безнадежной истории.
- Ну а твоя мама? Что с ней? Может, когда-нибудь она все вспомнит и вернется к отцу, простит его и все будет хорошо?
- Знаешь, за что я тебя люблю?
- А ты меня любишь? – я подалась вперед, как щенок, которого, наконец, погладили.
- Да, но это как раз и означает отсутствие будущего. Я не хочу, чтобы однажды ты стала похожа на меня. Мне нравится твой нереальный оптимизм, и я не собираюсь тебя от него вылечить. Пусть в твоей жизни всегда будет надежда. С этим можно преодолеть любые беды. – Он шутливо чокнулся с моим стаканом и допил свой чай. – А что касается мамы: мне не разрешено видеть ее. Когда я пришел первый раз: она закатила истерику, пыталась что-то сказать, плакала. Второй раз это повторилось. И третий. Ее врач сказал: если я хочу ее выздоровления, то посещения нужно прекратить. На тех препаратах, которыми ее потчуют, ей обеспечено долгое животное существование без воспоминания о боли. Я знаю: она хотела меня предупредить, чтобы я не доверял ей.
После этого я сломалась. Просто поняла, что больше не могу. Кирилл прав. Если я останусь с ним, стану такой же. До сих пор я не верила, что бывают судьбы, в которых ничего не исправишь. Мертвое сердце не оживить. Во всяком случае, не мне. Я слабенькая: люблю вечеринки и магазины.
Я подвинулась на краешек стула, а потом вспомнила, что не сходилось во всей этой истории.
- Но ты говорил, что был инженером, откуда взялись лошади?
- Я занимался конным спортом с детства. Все разряды получены мной еще до двадцати лет. После универа забросил конкур из-за командировок. Потом в мою жизнь вошла она. - Кирилл вздохнул. – Когда я понял, что мне больше нечего делать в родном городе, я начал путешествовать по стране. Где-то в середине пути до меня дошло, что лошади смогут меня вылечить. Им можно доверять. Людям – нет!
- Ты не прав, - тихо сказала я.
У меня в сумочке зазвонил телефон.
- Ответь, - сказал Кирилл.
Я думала, это Алена, а это был Вадик. Я выдохнула, посмотрела на Кирилла и немного помедлила, глядя на его красивое лицо, а потом провела пальцем по экрану.
- Да?
- Привет, хотел узнать, ты найдешь для меня время сегодня?
Я опять посмотрела на Кирилла, и он чуть заметно кивнул и грустно улыбнулся. В его опущенных уголках губ было прощение и понимание.
- Да, - прошептала я. – Позвоню, когда освобожусь.
- Хочешь куда-нибудь пойти?
- Хочу, - быстро сказала я, внезапно осознав, что хочу увидеть Вадика, посидеть в кафе, увидеть улыбающихся людей. Я должна знать: жизнь продолжается и вокруг меня есть люди с живыми сердцами.
- Ну вот и все, - спокойно сказал Кирилл, вставая.
Я поняла: время, отпущенное для визита, закончено. У двери я остановилась и … обняла его. В его руках, которые могли удержать лошадь на скаку, не чувствовалось ни силы, ни нежности. Значит, все правильно. Я высвободилась и ушла.
Алена простила меня за то, что я отменила задание, когда я сказала, что еду к йогу. Моя новая подружка крепко поцеловала меня и пожелала хорошо провести время. Я знаю, что эта плутовка имела в виду, но боюсь сегодня мне до этого. Я подошла к Финику и бросила прощальный взгляд на Лендровер, в котором так и не покаталась. Все к лучшему!
Я уютно устроилась на кожаном сидении Финика и огляделась, думая приеду ли я еще сюда когда-нибудь и честно ответила, что вряд ли. И если для Кирилла лошади символизируют надежду, то для меня это мечта, с которой я вынуждена попрощаться. Кирилл прав: я ничего не понимаю в этом бизнесе и слишком взрослая, чтобы успехов добиться среди профессионалов, которые тренируются с детства. Ну и самое главное: мы никогда не будем скакать вместе с Кириллом на лошадях, не остановимся и не привяжем лошадей, чтобы заняться любовью. Моя мечта умерла и, значит, мне надо поскорее убраться отсюда, чтобы ничего не напоминало о неудаче. Я так резко нажала газ, что Финик, обиженно фыркнув, вынес меня из ворот конюшни.