Очевидно, узнав об этом от разведчиков, Эрли решил разгромить северян до возвращения их командира. В ночь на 19 октября его части скрытно перешли горный хребет Массанатен, прикрывавший левый фланг лагеря Шеридана у ручья Сидэр, и обрушились на спящих солдат. Началась паника, и только 6-й корпус во главе с Г. Райтом более или менее достойно отбивался от наступавших, которые, установив на ближнем холме Капп свои орудия и развернув брошенные там бежавшими северянами, вели по оборонявшимся нещадную пальбу. Но затем Эрли совершил ошибку: он позволил своим солдатам сделать паузу «для отдыха». После того как шеридановцы почти полностью опустошили Долину, солдаты Эрли получали резко ограниченные рационы (этого-то Шеридан и добивался!), так что они с энтузиазмом набросились на разносолы, оставшиеся в брошенных северянами палатках и фургонах.
Завтракал в это время и Шеридан, но милях в 15 от места боя, в Винчестере. Он возвращался из Вашингтона, еще ничего не зная. Когда рано утром офицер пикета сообщил ему, что со стороны лагеря у ручья Сидэр доносится беспорядочная пальба, генералу и в голову не пришло, что «разгромленный» Эрли пытается атаковать. Все же Шеридан раньше, чем собирался, поскакал к лагерю. Уже через несколько минут он по звукам орудий (у противников, как правило, были орудия разных систем, и специалисты легко различали их на слух) понял, что идет самый настоящий бой. Вскоре Шеридан в потрясении увидел бегущие навстречу разбитые части своей армии. Глядя на удручающую картину отступления, один из офицеров, сопровождавших генерала, предложил «на всякий случай» вернуться в Винчестер. Шеридан в бешенстве воскликнул: «Что Вы хотите этим сказать? Что Джубал Эрли выгнал меня из Долины? Да я еще до вечера пожру его, как пламя!»[31]
Генерал сорвал с себя голубую шляпу и, призывно размахивая ею, приподнялся на стременах. Его громовой голос перекрыл гомон бегущей толпы и рокочущий гул орудий. «Кругом, ребята! — кричал Шеридан. — Кругом! Мы возвращаемся!» И он поскакал вперед, продолжая размахивать шляпой. За ним мчался его адъютант, высоко подняв личный штандарт Шеридана — красно-белый флажок с двумя белыми звездами на красном поле. И всего несколько человек эскорта скакали позади…
Да, в смысле переменчивости, неожиданности, драматизма сюжетов это была, пожалуй, самая захватывающая война нового времени. Произошло невероятное: десятки, сотни, тысячи беглецов, еще минуту назад совершенно деморализованных, в едином порыве развернулись и помчались следом за генералом, не знавшим и так и не узнавшим поражений. Из невзрачных лужиц, ручейков, капель вдруг родилось голубое море, с грозной неотвратимостью катившееся назад, к брошенному лагерю. Доскакав до позиций все еще державшего оборону 6-го корпуса, Шеридан после паузы понесся дальше, прямо на мятежников. За ним устремилась дивизия генерала Гэтти, наиболее стойко отбивавшая натиск южан, следом — другие части. Одновременно в атаку ринулись кавалерийские дивизии Дж. Кастера и У. Мэррита. Ничего не понимавшие мятежники, только что торжествовавшие победу, приготовились к обороне. Но было уже поздно.
Голубое море накатилось на серые мундиры южан и поглотило их. Удивительная кампания Шеридана в Долине окончилась: воевать там было больше не с кем.
Спустя полмесяца, 8 ноября, состоялись президентские выборы, на которых Линкольн получил 2,2 млн голосов, а Макклеллан — лишь 1,7 млн. Новая победа республиканцев на выборах окончательно лишала мятежников надежд на мирное решение конфликта. Вечером 10 ноября, едва стали известны итоги подсчета голосов, Грант в телеграмме Хэллеку просил поздравить президента с успехом и писал: «Эта победа для страны стоит больше, чем выигранное сражение»[32]. Но, отдавая голоса за Линкольна, американцы голосовали и за его лучших генералов: Гранта, Шермана, Шеридана… Когда же в конце года страна узнала о выходе армий Шермана к Атлантике, мало у кого, даже на Юге, остались какие-либо сомнения в том, что наступающий год станет последним годом войны.
Глава 8. Победа!
Марш Шермана продолжается
И вот после почти четырех лет кровопролитной войны наступили ее завершающие месяцы, ее финальный акт. Есть какая-то закономерность в том, что со стороны Севера главными действующими лицами этого акта стали три героя войны — Грант, Шерман, Шеридан. Именно им было суждено ярко, эффектно завершить войну, разгромив (что тоже символично) армии лучших военачальников южан — Р. Ли и Дж. Джонстона.
Шерман сразу же после завершения своего триумфального марша к Атлантике в переписке с главнокомандующим Грантом стал обсуждать маршрут дальнейшего движения.
Сам Шерман планировал двигаться прямо на столицу Южной Каролины — Колумбию и далее через этот штат, через Северную Каролину с выходом в Виргинию и ударом по району Ричмонда—Питерсберга с юга. А Грант сначала предлагал, чтобы Шерман, оставив некоторое количество войск в районе Саванны, с остальными частями переправился на судах в Виргинию и, высадившись в форте Монро, помог Потомакской армии поскорее разделаться с армией Ли. Но Шермана такой вариант не устраивал. Еще в письме Гранту от 24 декабря он пояснил, почему его не прельщает атака на крупные порты Конфедерации (к тому времени они были почти полностью блокированы флотом и армией Севера и, строго говоря, портами уже не являлись), в частности на Чарлстон. Шерман писал: «Чарлстон сейчас — просто заброшенная развалина, и вряд ли он стоит времени, которое ушло бы на взятие его измором»[1].
Отметим, что некоторые историки усматривают в этом споре давних друзей нечто вроде сутяжничества из-за того, кому достанется большая доля славы: ведь в случае согласия Шермана он оказался бы в прямом подчинении у Гранта. Эти домыслы опровергаются множеством документальных данных, в частности тем, что, когда в январе 1865 г. конгресс Союза предложил к принятию билль о присвоении Шерману звания генерал-лейтенанта (это звание носил тогда лишь Грант), он писал брату 22 января: «Я не приму чина, которым повел бы к возникновению соперничества с Грантом… Я имею все звания, какие хочу… мне все равно, генерал-майор я или маршал»[2]. Грант, в конечном счете согласившись с доводами Шермана, санкционировал его вариант наступления.
Дав отдохнуть уставшей армии, пополнив запасы боеприпасов, продовольствия, обновив обмундирование, Шерман уже в конце января выступил из Саванны на север. Время года не подходило для дальних маршей: шли непрекращавшиеся дожди, по дорогам катились потоки грязи и воды, что остановило бы, пожалуй, любую армию, но не 60-тысячное войско Шермана, которое неумолимо шло вперед. В Ричмонде сообщения о новом наступлении северян вызвали панику. Ли приказал разбитому под Нашвиллом Худу срочно идти с остатками армии и пополнениями из новобранцев наперерез Шерману и остановить его. Одновременно в Северной Каролине проходил экстренный донабор милиции, и вскоре этот штат выставил против Шермана до 40 тыс. человек. Во главе их фактически стоял Борегар, формально командовавший войсками Конфедерации в обеих Каролинах и в Джорджии (последней, впрочем, мятежники лишились после занятия Шерманом Саванны). Кроме того, примерно 20-тысячное войско во главе с Брэггом караулило в Северной Каролине армию Скофилда, еще в начале января посланную Шерманом для захвата важнейшего порта Уилмингтона и дальнейшего соединения с основной группой.
Взятию Уилмингтона предшествовала важная операция по овладению своего рода ключом к нему — фортом Фишер. Эта операция началась еще в декабре 1864 г. Тогда взятие форта было поручено Батлеру при поддержке флота, но генерал, боясь штурмовать мощные стены Фишера, выдвинул авантюрный план: тайно подвести к ним начиненное порохом судно и взорвать его имеете со стенами. В ночь на 24 декабря эта вздорная попытка окончилась, как и следовало ожидать, бесполезным взрывом судна, так и не подведенного вплотную к стенам форта. Батлер, не поддержав атаки флота и бросив на простреливаемом берегу до 600 своих успевших высадиться десантников, постыдно бежал в форт Монро. Немедленно уволив Батлера за трусость, Грант назначил на его место генерала Альфреда Тэрри, который в течение 12—15 января при активном участии флота осуществил эту сложнейшую и крайне важную для Севера операцию, захватив форт Фишер и полностью разгромив его гарнизон. Северяне при этом потеряли 1311 человека (включая 386 погибших и раненых моряков), а потери южан доходили до 2,5 тыс. человек (точных цифр мятежники с завидным упорством не давали), при этом в плен попали 2083 человека[3]. А 22 февраля части Скофилда и Тэрри вступили в Уилмингтон. Брэгг не успел этому помешать, и теперь его задачей было не пропустить Скофилда в район Голдсборо, где намечалось его соединение с Шерманом.
3