Выбрать главу

— Погнали! — довольно сказал инструктор и махнул Толе.

Мальчишка прихватил второй прибор и побежал за товарищем через аварийный выход. Разобраться в паутине коридоров было непросто. Ребята беспорядочно сворачивали в поисках зала с пеналами. Заглядывали в комнаты. В одной наткнулись на десяток сонных дылд, которые кайфовали, стоя рядком. Над головой каждого крутились голограммы, наподобие тех, что Толик видел у пленников: Светкин замок в трёх экземплярах, два парусника, летящий над горной вершиной параплан… Больше не успел разглядеть.

На подступах к залу пришлось обезвредить ещё двоих. Хорошо, что любители сновидений не успели надеть защитные комбинезоны — ребята действовали стремительно.

Картина открылась прикольная: мальчишки, освобождённые Иннокентием, выстроились в проходе, держась друг за друга, будто в танце летка-енка. Сам Кеша волок к «составу» последний «вагон» — высокого конопатого паренька, длинные ноги которого плохо слушались, выписывая круги, точно циркулем.

Артур схватил первого в очереди и повёл вон из помещения, спросив Толика:

— Куда? Показывай!

Толя ринулся вперёд по коридору, нужно было разблокировать дверь. Добежав до знакомой каморки, оглянулся. Змея, состоявшая из тормозных мальчишек, ползла следом. Махнул Артуру, мол, идите дальше, сам заскочил в пультовую. На одном из экранов виднелся лоскут неба и тёмный прямоугольник полузакрытой двери. Знакомый рубильник мерцал красным. Схватился, сжал, мерцание прекратилось, дверь стронулась с места. Ура! Толик шагнул к выходу, но замер, скользнув взглядом по экранам. Забор! Толпу ребят через стену слишком долго перегружать. Где-то здесь управление проходом! Где? Как разобраться в доброй сотне кнопок и клавиш? Жать на всё подряд?

Один экран демонстрировал участок стены, на пульте внизу торчала единственная ручка. Крутанул. Часть забора стала медленно тонуть в земле. Угадал! Довольный собой, мальчик побежал догонять своих.

— Красава! — оценил его труды инструктор.

— Как будем с острова выбираться? — остудил ликование мрачный Иннокентий.

— Уже звоню в МЧС! — Артур потряс полусферой, которую по-прежнему держал в руках. — А эти пусть попробуют сунуться.

На лужайке разделились. Кеша повёл друга Лёху и остальных ребят к широкой протоке, где их должен был встречать катер. А Толик с инструктором вернулись к порогу. Отплывали в спешке, будто гнался кто за ними.

Отойдя метров на пятьдесят, услышали мелодичный рокот позади. Оглянулись. Над лесом, медленно вращаясь вокруг оси, поднимался гигантский шар. Выше. Выше. Его будто подхватило воздушным потоком и затягивало в глубокий омут неба. За шаром таял едва заметный след: изображения замков, кораблей, домов, деревьев, гор. Искажённые, расплывающиеся, утончённые…

— Сны растеряли, — глубокомысленно сказал Толик.

— Драпают, — откликнулся Артур. — Греби! Скоро стемнеет.

До стоянки добрались уже к закату. Звёзды светили в небе, их отражения сияли в воде. Прохладный ветерок освежал разгорячённые лица нежным дыханием. Плеск воды, ласкающей борта, убаюкивал. Хор лягушек устроил утробную какофонию, забивающую любые посторонние мысли. Приключение, отдаляясь, становилось игрой или фантазией, и только натруженные, непривычно уставшие мышцы подтверждали реальность случившегося.

Туристы не спали. Артура и Толю встречали, как героев. Сашку привели в чувство. Парень не помнил ничего, что случилось после прохождения порога, как будто и не было минувшего месяца. Санька забрали спасатели, повезли вместе с остальными пострадавшими на большую землю. Рыжий рвался идти дальше вместе с байдарочниками, но его не слушали: родители ждут, у них счастье — пропавший сын нашёлся. Кешу тоже не вернули, он оказался важным свидетелем в деле «Ловцов сновидений».

Наутро в экипаж к Толику матросом назначили Свету, чему та откровенно обрадовалась. Парнишка смущался, но Артур его успокоил:

— Не дрейфь, длинный! Порог проходил? Проходил! Да и Светка не профан. Вырулите!

Когда собрали лагерь, погрузились и получили команду отчаливать, Толик остро захотел позвонить домой. Даже сам удивился. После обычных «всё норм» «ничё» «терпимо» сказал-таки отцу:

— Пап, клёвое путешествие получилось, на всю жизнь запомню!