Пахарев подбросил на ладони кусочек серого кварца, испещренный мелкими коричневыми клинышками.
Начало темнеть. Сергея не было. Пахарев все беспокойнее посматривал по сторонам. Я тоже часто оглядывал склон, на котором должен был появиться Сергей. Наконец высоко над лагерем я заметил маленькую фигурку, медленно спускавшуюся вниз. Указал на нее Пахареву. Николай Петрович сразу же схватился за бинокль и обрадованно сказал:
— Он…
— Ого-го, Сергей, спускайся скорей, обед остывает! — громко закричал я, хотя Сергей был еще так далеко, что едва ли мог меня слышать.
Сергей вдруг остановился, некоторое время стоял неподвижно, потом взмахнул рукой и огромными скачками понесся вниз по склону. Миновав пологий задернованный скат, он прыгнул на осыпь и, увлекая за собой потоки мелкого щебня, помчался еще стремительнее.
— Совсем голова хочет сломать, — заметил Муссолин, с интересом наблюдая огромные прыжки Сергея по движущейся осыпи.
— Может, он нашел что-нибудь, — вырвалось у меня.
Пахарев, не отрываясь, смотрел в бинокль на бегущего Сергея.
Сергей спустился к самому подножию склона и, не замедляя бега, помчался по каменистому руслу к лагерю. На пути была река, но он, вместо того чтобы перебраться через нее по камням, с разбегу влетел в воду и, перебежав реку вброд, в облаке брызг вскочил на берег.
Даже не отряхнувшись, он побежал прямо к палаткам.
— Нашел что-нибудь, Сергей? — крикнул я, бросаясь ему навстречу.
Сергей остолбенело взглянул на меня, перевел дыхание и, указывая на склон, с которого только что спустился, с трудом проговорил:
— Б-б-барс!
— А ты ничего не нашел?
— Б-б-барс! — повторил Сергей, глядя на нас вытаращенными глазами.
Муссолин вдруг хлопнул себя по коленям и присел.
— Смотри, начальник, — громким шепотом заговорил он, — какой большой барс там сидит. Ой-ой-ой, какой большой!
Пахарев направил бинокль туда, куда указывал Муссолин. Я тоже смотрел во все глаза, но в сгущающемся сумраке не видел ничего.
— Действительно барс, — спокойно сказал Пахарев, — вон на той скале. Посмотрите. — И он передал мне бинокль.
Не без труда разглядел я на темном уступе известняков большую коричневую кошку. Барс сидел, по-кошачьи сложив передние лапы, и, видимо, наблюдал за нашим лагерем.
— Вы напрасно так спешили рассказать о нем, Сергей, — чуть прищурившись, заметил Пахарев. — Барс, если он не ранен, никогда не нападает днем на человека. Никогда! Даже если от него убегать, рискуя сломать шею.
— А я не убегал, — тяжело дыша, возразил Сергей. — Просто я торопился в лагерь.
Отирая с лица крупные капли пота, Сергей принялся стаскивать мокрые ботинки.
— Начальник, надо прогоняй барс, — сказал Муссолин, — ночью придет, лошадка будет кушать.
— Николай Петрович, можно? — попросил я.
— Попробуйте…
Я взял двустволку и, крадучись, пошел к реке. Заметив меня, барс начал не спеша уходить вверх по склону. Я прицелился и выстрелил. Барс подскочил, огромными прыжками понесся вверх по склону и исчез в скалах.
Я возвращался в лагерь героем. Мой охотничий пыл несколько охладился лишь после того, как Муссолин сказал:
— Э-э, Володька-ака, совсем плохо стрелял…
Сергей весь вечер молчал.
После ужина Муссолин принялся рассказывать, как его дед охотился на барсов.
— Понимаешь, Володька-ака, найдет дорога, где барс пить вода ходит, и сядет под куст. Винтовка на палка положит и сидит. Ждет… Один час ждет, два час ждет, три час ждет. Барс нет. Барс пить не хочет. — Муссолин ухмыльнулся, показав белые крепкие зубы. — Ничего, дедушка очень хитрый. Один ночь ждет, два ночь ждет, три ночь ждет. Барс пить захотел. Идет… Идет, земля нюхает, хвост вертит, очень сердится. Ничего. Как на два шаг подойдет, дедушка — пух! Барс помирай…
— Завтра с утра все паковать, — резко сказал Пахарев, — в полдень выступаем.
— Николай Петрович, — хрипло протянул Сергей, — я сегодня горный компас п-потерял.
— Этого не хватало, — возмутился Пахарев, — где и как?
— Не знаю… может, на последнем обнажении оставил, а может, выронил, когда спускался…
— Компас — вещь ценная. Утром идите искать. Пока будем собираться, у вас времени хватит.
Ночью я спал плохо. Рядом Сергей ворочался с боку на бок. Мы оба поднялись невыспавшиеся. Уже рассветало. Снега в верховьях долин порозовели. День обещал быть солнечным.