— Не думал, что летом в Крыму бывает так холодно, — ворчал Игорь, карабкаясь вслед за мной по крутому склону. — Дождя нет, а все время кропит чем-то мокрым…
— Налетел шторм, — начал я, пытаясь перекричать вой ветра. — Посмотри на море; видишь, как ветер срезает гребни волн и несет водяную пыль к берегу? Ее доносит до нас…
Я не кончил. Яростный порыв ветра сорвал мою шляпу и унес в глубокий лог, заросший густым кустарником.
Пришлось искать ее среди колючих кустов.
Мы потеряли так много времени на поиски шляпы, что теперь надо было торопиться.
— Давай разделимся, Игорь, — предложил я. — Ты иди по тропе к вершине и отбей образцы на всех обнажениях, какие встретишь, а я попробую пробраться по логу.
— Зря обдеретесь, — предупредил Игорь. — Там ничего нет, кроме держидерева, шиповника и ежевики.
— Ладно, я потихоньку.
Игорь оказался прав. Колючий кустарник рос сплошной, непроходимой стеной. Куда бы я ни сунулся, всюду меня встречали твердые, как гвозди, и острые, как осиные жала, иглы и шипы. Колючие побеги ежевики обвивали ноги и не давали ступить шагу. Я был весь исколот и исцарапан, разорвал рубашку и чуть не выколол глаза шипами терновника.
Я уже давно вернулся бы назад, если бы не Игорь, который бодро колотил камни где-то над моей головой. В моем положении отступать не годилось, и я упрямо лез вперед, натыкаясь на все новые и новые колючки.
«Не мудрено, что в Крыму остались лога, не осмотренные геологами, — думал я, стараясь вытянуться в ниточку между здоровенным кустом терновника и зарослями ежевики. — Здесь надо сначала идти с топором, а уже потом с геологическим молотком».
Наконец кустарник стал редеть, и я вздохнул с облегчением. Теперь можно было распрямить спину и осмотреться. Прямо передо мной из-под узколистых ветвей держидерева торчал большой серый камень.
Я по привычке ударил его молотком и замер на месте. Это был известняк, такой же, как в верховьях Марты! Я принялся отколачивать образцы. Сомнений не было. Большая глыба известняка, надежно замаскированная густой зарослью кустов, поднималась среди слоев коричневатого песчаника, содержащего примесь вулканического пепла. Этот песчаник залегал прямо на вулканических лавах и мог образоваться только при разрушении древнего вулкана. Значит, где-то на этом острове существовал коралловый риф. Значит…
— Дядя Володя! — вопил издали Игорь. — Где вы, идите сюда-а!
— Подожди, я тут нашел что-то интересное!
— Я тоже-е…
— А что?
— Не зна-а-ю! Может, известняк, который вы с папой ищете-е…
Удача, как и беда, не приходит одна.
Мы с Игорем почти одновременно наткнулись на глыбы древних известняков, которые до этого прятались от глаз исследователей.
Не прошло и часа, как мы уже нашли целую вереницу известняковых глыб.
Сомнений не было: когда-то здесь поднимался риф. Прибой древнего моря уничтожил его еще в минувшие геологические эпохи. В одной из глыб даже оказалась ископаемая фауна — крупные раковины моллюсков и ветвящиеся стебли коралловых колоний. Нагруженные образцами, мы вскарабкались на самую вершину Меласского гребня. Его исполинские зубцы были сложены скоплениями вулканических бомб, сцементированных песком и пеплом.
Ветер загнал нас в узкую расселину между черными зубцами. Здесь мы присели отдохнуть.
Игорь морщил облупленный нос, что-то усиленно соображая.
— Дядя Володя, — спросил он наконец, — вот вы говорите, что это древний вулкан. Как же здесь жили кораллы? Почему они не сгорели от лавы?
— Это был подводный вулкан. Он образовался на дне древнего моря, и, пока он действовал, кораллов на нем не было. Из кратера вулкана вытекали потоки лавы и постепенно наращивали его конус. Потом вулкан начал угасать. Вероятно, его вершина находилась уже близко от поверхности моря. Море было теплое, тропическое. На вершине подводной горы поселились кораллы, моллюски и другие морские организмы; их известковистые скелеты образовали массив рифа.
Дно моря вместе с вулканом постепенно погружалось. Кораллы вынуждены были надстраивать свои колонии: ведь кораллы могут жить только на малых глубинах, в чистой, прозрачной воде, куда проникает солнечный свет. Постепенно на вершине вулкана возник коралловый атолл, вероятно, похожий на современные коралловые острова Тихого океана. Однако дно моря не оставалось спокойным. Время от времени оно испытывало сильнейшие моретрясения. Мог пробудиться и сам вулкан. Во время одного из моретрясений или при новом извержении наш коралловый риф был разрушен.