Подлетаем ближе; шлейф словно растворяется в воздухе, но окрестность под самолетом странно меняется. Все мутнеет. Яркие краски осени блекнут. Лиловато-серыми становятся кроны лиственниц, поросшая мхами почва, языки лавовых потоков, затвердевшие струи лахаров — гигантских потоков грязи, снесенных со склонов вулкана растаявшими снегами во время извержений.
Пепел Безымянного падает на землю Камчатки. Покрывает серебристые лишайники, зеленый мох, алые листья голубики, устилает кедровый стланик и травы. Пеплопад слабый. Он не вредит растениям. Повернет ветер, угонит в сторону дымный шлейф, сдует с ветвей и листьев вулканическую пыль — и снова станут багряными осины, бледно-зелеными лиственницы, золотыми кроны берез. А почва получит новую порцию удобрений. Впрочем, камчатские почвы в окрестностях вулканов в удобрениях пока не нуждаются. Их нетронутая целина еще ждет своих новоселов. Дремлют многие богатства огромного малонаселенного края: залежи неоткрытых полезных ископаемых, гигантские запасы природного тепла в недрах, камчатские леса, плодородные почвы Центральной долины. Их черед придет, и скоро… На юге Камчатки, в долине реки Паужетки, строится первая в Советском Союзе геотермическая электростанция. Ее турбины будет вращать природный пар, выведенный на поверхность буровыми скважинами. Ведется разведка горячих вод для теплофикации Петропавловска. В парниках, обогреваемых природными горячими водами, круглый год выращиваются огурцы, лук, помидоры. Расширяется добыча строительного камня. Начал работать первый на Камчатке золотой рудник. Дымки геологических лагерей поднимаются над камчатской тайгой.
Мы летим на юг. Солнце склоняется к далеким вершинам Срединного хребта. На востоке уже синеет кромка океана… А под крыльями самолета снова появляются вулканы. Сначала небольшие шлаковые конусы идеальной сохранности с правильными чашами кратеров, с расходящимися извилистыми струями молодых лавовых потоков. Потом появляются более крупные вулканы; некоторые рассечены глубокими трещинами, изъедены ветрами, припудрены снегом. Впереди уже виден правильный острый конус Кроноцкой сопки в белом уборе вечных снегов. В средней части конуса — полоска облаков, словно поля снежной шляпы. Кроноцкая сопка может поспорить красотой с самим Ключевским вулканом. Правда, она значительно уступает ему размерами — более чем на километр ниже, но зато у нее тоже удивительно правильный снежный конус, а у подножия, в глубокой котловине, притаилась голубая жемчужина Камчатки — огромное озеро удивительной красоты.
Казалось, после встречи с вулканами Ключевской группы нас уже ничто не могло поразить, но Кроноцкое озеро — эта сине-голубая чаша в коричневой скалистой раме, в оправе из оранжево-зеленой тайги, с белым конусом красавца вулкана, отраженного в зеркале вод, — снова заставило всех сгрудиться у окон правого борта.
Глядим молча, потому что слов уже нет, да и какие слова могли бы передать это ни с чем не сравнимое сочетание красок и форм!
— Да-a, вот это Камчатка, — глубокомысленно изрекает кто-то. — Ничего не скажешь…
— Значит, и молчите, батенька! — советует сосед.
И снова тишина в кабине, в которой все пассажиры стеснились возле маленьких окон.
Словно выполняя плавные фигуры вальса, самолет делает широкий круг над озером, потом вокруг конуса Кроноцкой сопки и ложится на прежний курс к югу.
С трудом распрямляем затекшие ноги и занимаем свои места на железных лавках. Теперь вулканы возвышаются и справа и слева от нас. Длинный зубчатый гребень вулкана Крашенинникова с несколькими вершинами-конусами, потом широкий, приземистый, напоминающий корону конус Кихпиныча. На небольшие шлаковые конусы, потоки лав и лахаров уже никто не обращает внимания.
И вдруг зычный вопль, на этот раз с левого борта:
— Э-э, позвольте, а это что такое?!
Общая атака на левый борт. С трудом втискиваю голову между чьими-то плечами и лысинами. Под наклоненным крылом самолета фиолетово-оранжевый кольцевой гребень гигантской кальдеры. Пятнистые скалы, освещенные косыми лучами низкого солнца, крутыми ступенями обрываются к плоской изумрудно-зеленой равнине. На этой равнине среди яркой зелени трав разбросаны цветные озера. Да-да, именно цветные: голубые, желтые, молочно-белые, оранжевые, какие-то синевато-фиолетовые…
Лишь позднее мы оценили поразительное мастерство летчиков, которые в этот день дарили нам сразу все чудеса своей Камчатки. Самолет снизился, влетел в кальдеру и принялся летать внутри нее, как над ареной гигантского цирка. Разноцветные озера и яркая зелень трав и болот сразу стали близкими. Мы увидели цветные корки минералов по берегам у самой воды и высокие струи белого пара, поднимающиеся в воздух прямо к крыльям самолета. Потревоженные грохотом моторов с разноцветных озер парами поднялись большие белые птицы. Их тени поплыли над этой сказочной страной.