На его добродушном лице застыло мрачное выражение.
– Расскажи мне о том, что увидишь.
Мастер Вызова взял кристалл в руки и стал медленно поворачивать его, словно ища на его грубой сверкающей поверхности смотровое окно. Затем он долгое время пристально всматривался в его глубины. Наконец, маг опустил кристалл и сказал:
– Превращатель, я почти ничего не увидел. Какие-то фрагменты, отдельные образы, не составляющие единого целого. Седоволосый Мастер стиснул руки.
– Разве это не странно само по себе?
– Как так?
– Разве твои глаза часто слепли? – вскричал Мастер Изменения, словно охваченный гневом. – Неужели ты не видишь… – он запнулся и несколько мгновений не мог произнести ни слова, – руку, прикрывшую твои глаза, тогда как другая рука зажала мне рот?
– Ты переутомился, милорд, – ответил Мастер Вызова.
– Вызови Дух Камня, – сказал Мастер Изменения, держа себя в руках, но говоря явно через силу.
– Зачем?
– Затем, что я прошу тебя.
– Слушай, Превращатель, ты подзадориваешь меня… словно мы – мальчишки, подталкивающие друг друга у берлоги медведя. Разве мы дети?
– Да! Перед тем, что я увидел в Камне Шелиета, я – сущее дитя… испуганное дитя. Вызови Дух Камня. Должен ли я умолять тебя, милорд?
– Нет, – ответил высокий Мастер, но нахмурился и отвернулся от старика. Потом распростер руки в широком жесте, с которого начинались заклинания его искусства и, подняв голову, стал произносить нужные слова. Пока он говорил, в глубинах Камня Шелиета разгорался свет. В комнате стало темно, сгустились тени. Когда камень разгорелся вовсю, он свел руки вместе, поднес кристалл к лицу и стал пристально всматриваться в его свечение.
Некоторое время маг молчал, затем заговорил:
– Я вижу Фонтаны Шелиета, – прошептал он, – бассейны и водопады, подернутые серебристой зыбью воды озер, на заболоченных берегах которых растет папоротник, зыбучие пески, весело журчащие ручейки, биение родников из-под земли, таинственность и прелесть их вод, источник… – Он вновь замолчал и неподвижно стоял некоторое время. Его лицо казалось мертвенно-белым в свете камня. Затем он вдруг вскрикнул и, с грохотом уронив кристалл, упал на колени, спрятав лицо в ладонях. Тени рассеялись. Свет летнего солнца проник в захламленную комнату.
Огромный камень, целый и невредимый, лежал под столом среди пыли и мусора. Мастер Вызова слепо зашарил вокруг себя и, словно дитя, ухватился за руку своего товарища. Он глубоко вздохнул. Наконец, маг встал, слегка опираясь на Мастера Изменения, и произнес, пытаясь улыбнуться непослушными губами, следующее:
– Больше я не попадусь на твою удочку, милорд.
– Что ты там видел, Торион?
– Я видел фонтаны. Я видел, как они погружаются в землю, бьющие из них струи пересыхают, а вода отступает прочь. И вся земля чернеет и высыхает. Ты видел Море до Сотворения, а я видел… что наступает после… я видел Конец.
Маг облизнул губы.
– Я хотел бы, чтобы Верховный Маг был здесь, – сказал он.
– А я бы хотел, чтобы мы сейчас были с ним.
– Где он? Никто из нас не сможет найти его.
Мастер Вызова глянул в окно на чистое голубое небо.
– Никакое послание не дойдет до него, никакой вызов не отыщет его. Он там, где ты видел пустое море. Он идет туда, где текут сухие реки. Он там, где наше искусство бессильно… Хотя, возможно, существуют заклинания, которые могли бы дотянуться до него, некоторые из них принадлежат «Наследию Пална».
– Но эти заклинания позволяют мертвым бродить среди живых.
– Или живым – бродить среди мертвых.
– Ты думаешь, он жив?
– Мне кажется, что он движется прямиком к смерти. Как и все мы. Наша власть и наша сила покидают нас, так же, как и надежда и удача. Источники пересыхают.
Мастер Изменения некоторое время пристально смотрел на него с озабоченным лицом.
– Не пытайся дотянуться до него, Торион, – произнес он наконец. – Он понял, что надо искать задолго до нас. Для него мир – это тот же Камень Шелиета: он смотрит и видит, как обстоят дела и что нужно сделать… Мы не в силах помочь ему. Великие заклинания становятся крайне непредсказуемыми, а то «Наследие», о котором ты говоришь, содержит самые опасные из них. Мы должны до конца оставаться здесь, как он просил нас, присматривать за стенами Рокка и помнить Имена.