– Попить? Может, вам из под крана водички налить? – он мотнул головой на кухонную раковину. – Она у меня фильтрованная, из местного ключа!
Михали Сергеевич держал голос подчёркнуто спокойным.
– А есть минеральная?..
– Конечно! – Николай уже спешил к холодильнику. – Конечно есть!
Бутылочка минералки прыгнула из морозилки и бережно встала перед гостем. Михаил Сергеевич неторопливо отвернул крышку и поднёс горлышко к губам, искоса стрельнул в Николая хитрым глазом. Тот уселся рядом и терпеливо ждал, когда гость напьётся.
– Хорошо, что вы сейчас приехали, – произнёс Николай, дождавшись момента. – Как раз лишних глаз поменьше. Да и вообще…
– Лишних глаз… – задумчиво повторил Михаил Сергеевич, глядя на толстяка. Брови его медленно и грозно сошлись над переносицей. – Лишних глаз мне, Коля, боятся нечего. А тебе уже поздно… Ну и наворотил же ты дел, поганец. Ты чего так лопухнулся, а?..
Сказано было с прохладой, но Николай почувствовал, будто ему ударили по лицу мокрой вонючей тряпкой.
– Взял с того, взял с сего… – продолжал Михаил Сергеевич, пронзая жертву острым, как жало, взглядом. – Со вторых взял, с третьих… Тебе было сказано, что с администрации брать нельзя? Было или не было?..
– Было… – Николай виновато кивнул, но вдруг выпалил, оправдываясь: – Но так это же кто говорил? Митя Барнаул! А Митя в Новосибирске турист – и всё!
– И всё… – Михали Сергеевич многозначительно кивнул, – и всё остальное, когда надобность имеется… Тебя, дурака, в дела наши кто посвятил? Кто?!.. Никто? Может, сам ты чего смыслишь?!
Последнее уже было криком! Каштан скалился и таращил теперь глаза, как волк. Лицо его покраснело, на висках вздулись вены. Николай уронил взгляд, как побитая собака. Глядя в пол он пробубнил:
– Всегда так делали… Откуда мне было знать, что этих трогать нельзя?..
Каштан рявкнул, брызжа слюной:
– Всем было сказано! Да тебе вот, дураку, особые разъяснения требуются! Надо было по-хорошему тебя, а не помощника твоего в санаторий отправить!..
Словно опомнившись, Михаил Сергеевич выдохнул и будто бы даже стал меньше размером, как жаба, которая надувается при опасности. Продолжил он сухо.
– Скажи спасибо, что Толя твой валенком оказался. Если бы он хоть немного сотрудничал – ты бы уже червей кормил…
Глаза толстяка стали широкими, как блюдца. Он чуть ли не задохнулся от возбуждения, даже сделал попытку встать – но быстро одумался и сказал уже с тем самообладанием, на которое осмелился:
– Толя, может быть, и сотрудничал бы, да только вы, Михаил Сергеевич, после такого сотрудничества сами бы в тюрьму и сели!
– Ты чего несёшь?.. – брови Каштана взлетели на лоб. – Сдурел?!
– То есть, я хотел сказать… – Николай замялся, как двоечник у доски, – он-то уж точно в наших делах участвовать ни за что бы не стал! Не такой был человек…
Михаил Сергеевич подозрительно прищурился, помолчал.
– Да… – не опуская взгляда он кивнул. – Не такой был… А ты откуда знаешь? Что, уже сообщили?..
– Сообщили, – Николай охотно кивнул. – В телевизор это, конечно, не попадёт, но все, кто должен знать, уже знают.
– Все, кому н а д о знать… – Михаил Сергеевич поднял указательный палец. – Кому н а д о знать, Коля…
Чтобы немного отвлечься, Каштан снова взял минералку и пробежался взглядом по кухне, мебели, домашнему кинозалу. Через окошко во дворе хорошо виден караулящий у ворот новенький. Алекс привёл его из своих знакомых, лично поручился. Надо этого спортивно-костюмного, кстати, как-нибудь в деле проверить…
Сделав пару глотков, Каштан задержал взгляд на новичке дольше, чем тот заслуживал… как вдруг его коснулась тревога. Какая-то волнующая, но неоформленная мысль… Какая? Понять он не смог, но зацикливаться на ней не стал. Звучно шлёпнув ладонью по лакированной столешнице, он по-хозяйски произнёс:
– В общем, так, Коля! За тобой должок! И крупный! Я и так тебя высоко поставил. Ты сам бы так вряд ли взлетел… – Михаил Сергеевич обвиняюще ткнул пальцем в замершего собеседника. – Теперь вот приходится и говно за тобой убирать! Ты понимаешь меня, остолоп ты этакий?!
Плечи толстячка опустились, голова поникла. Взгляд его искал что-то в ногах, ему было невыносимо тяжело посмотреть в глаза своего Хозяина. Именно так. После всего, что случилось, Каштан уже не будет «партнёром», даже в шутку. Будет только повелевать и указывать, а Коле останется только смотреть ему в рот и делать, как скажут. Иначе – смерть.
Михаил Сергеевич продолжил уже спокойнее:
– Всё, дальше живи, как жил. Мути свою водичку потихоньку… но впредь, – он приподнялся, навис над столом и ткнул Николая в грудь, – хоть за каким малым, каким угодно, даже жалким решением только ко мне. Понял?..