Раш с большим трудом поднимает руку, горячая ладонь касается моей щеки, и я вижу, сколько усилий ему приходится приложить, чтобы совершить это простое действие. Знаю, что его ребра туго перемотаны, и каждое движение доставляет нестерпимую боль, ведь у врача было подозрение на трещины в этих самых ребрах. Теперь-то я заставлю Раша дойти до больницы и сделать рентген.
Но даже несмотря на невыносимую боль, он все равно не убирает руку от моего лица, продолжая едва уловимым движением пальцев гладить щеку.
И в этот самый миг становится так тепло и спокойно. После стольких дней ужаса и волнений, мы наконец-то рядом, вместе.
Просто лежим, наслаждаясь молчанием и окружающей нас тишиной.
Лежим и смотрим друг на друга, будто не виделись целую вечность. Чувствую, как по щекам текут слезы, не могу спокойно смотреть на худое, осунувшееся лицо Раша, на ужасные кровоподтеки, что проступили на скуле и челюсти.
Боже, сколько же ему пришлось вытерпеть за последние полтора года?!
Каждый раз, как только он вставал на ноги, его настигал новый удар, еще сильнее прежнего. Но он каждый раз поднимался, и в этот раз поднимется, ведь я буду рядом, а вместе мы справимся.
Глажу его несуразную, бритую макушку, чувствуя, как отрастающие волосы щекочут ладонь. Татуировка эта нелепая, узор, поднимающийся от шеи, вверх. Кто вообще в здравом уме будет «набивать» себе голову?!
Хочется смеяться и плакать одновременно, наверно, это просто сдают нервы, но мне уже все-равно.
— Не реви, отрастут, буду снова у тебя красавчиком, — подкалывает Раш, прижимая меня ближе к себе. — И чего, спрашивается, такую сырость развела?
— Малолетка, что с меня возьмешь, — улыбаюсь сквозь слезы, не в силах промолчать в ответ.
Боже, как же я об этом мечтала!
Какое же это счастье: просто слышать голос, смотреть в любимые глаза.
Как же, оказывается, мне мало нужно в этой жизни.
— Эй, ты поосторожнее, вздумала еще тут мою женщину обзывать, — грозит Раш, а сам улыбается, рассматривая меня так пристально, будто видит впервые.
— Даже так? — удивленно приподнимаю брови, не ожидая подобного ответа на свою реплику.
— Угу.
— Это когда же произошли такие перемены?
— А тогда же, когда ты начала катать как заправский гонщик.
— Так это было обязательным условием, чтобы стать женщиной твоей мечты? Черт, я должна была догадаться, — отшучиваюсь, хоть подсознательно и понимаю, что избежать объяснений не удастся.
— Ничего не хочешь мне рассказать?
— Что именно? — пытаюсь изобразить самое невинное выражение лица, чувствуя, что надвигается буря.
— Михаль!
— Ладно, ладно, расскажу! Во время поездки в Майами Макс действительно сделал мне подарок ко дню рождения. Но это был не тату-мастер, как ты подумал, а учитель.
— Ты училась ездить на мотоцикле?! Без меня?! — по ошарашенному выражению лица я понимаю, что эта мысль просто не укладывается в голове Раша. Мне кажется, он вообще сомневается, что кто-то кроме него умеет по-настоящему ездить на мотоциклах.
— Да, училась.
— Но зачем?
— Хотела ощутить то, о чем ты рассказывал, научиться чувствовать байк и дорогу, испытать полную свободу скорости. Хотела лучше понять тебя…
— Почему меня не попросила? Я бы научил, — обиженно вменяет мне Раш, но я вижу, что он больше не злится. Видимо, моих объяснений хватило, чтобы он понял для чего мне понадобились уроки езды на мотоцикле.
— Издеваешься? Когда ты рядом я едва думать могу, о каких уроках идет речь? И половины бы не запомнила, — говорю преувеличенно восторженно, пытаясь перевести все в шутку.
— Ну ладно, убедила, — смеется Раш. — Да и это все же лучше, чем татуировка.
— Начинается, — демонстративно закатываю глаза, едва заслышав знакомую песню про запрет на татуировки.
— А теперь расскажи, с чего это Кейт посадила тебя ко мне на байк? Почему-то теперь мне кажется, что это была не ее идея.
— Да, это было мое условие. Когда она в последний момент сообщила о слепой гонке, все, что я смогла придумать, это стать твоим штурманом. Ну и Катенька неплохо сыграла. Ведь если бы эту идею предложила я, кто-нибудь мог заподозрить неладное, а так все выглядело, будто она пытается отомстить бывшему и убрать с дороги конкурентку.
— А еще говорят, что это я без тормозов! Оказывается, у тебя тоже с этим проблемы.