Девушка смеется, подтверждая мои слова, но на помощь ей приходит Макс, который, видимо, решил взять удар на себя.
— Друг, тут такое дело… Нам отъехать нужно. Можешь отвезти Миху домой? И сам дров не наломаешь и нам поможешь заодно.
— Ой, как весело у вас. И давно меня в буйно-припадочные записали?
— А ты вспомни, как ты себя после выписки вел, с тех пор и записали, — Лера подходит вплотную и говорит без обиняков, глядя прямо в глаза.
Ответить мне нечем — помню, очень хорошо помню, как крушил все вокруг себя. Гордиться тут нечем.
— А ничего, что у меня свои планы есть? Дядя Раш не обещал присматривать за вашей новой воспитанницей.
Я все еще надеюсь отыскать в этой толкучке Докера и «поговорить» с ним по душам. Хорошая драка — вот, что мне сейчас нужно.
— Рашик, ну я тебя очень прошу, отсидись пару дней дома, а! Натворишь делов, мы ж потом не разгребем.
У меня что, на лице написано, что именно я хочу сделать?
Лера смотрит на меня своим самым жалостливым взглядом. Кот из Шрека просто отдыхает. Актриса, а не девка, ну ей Богу.
— Отвезу я вашу Миху, успокойся. Езжайте, детки, по своим делам, развлекайтесь, только предохраняться не забывайте.
Лера радостно взвизгивает и, подскочив на месте, чмокает меня в щеку.
— Спасибо!
— Скажи своей протеже, чтоб через десять минут сидела в машине, а то уеду без нее. А с вас, голубки, ящик пива за доставленные неприятности.
Глава 6
«Воля и разум,» — гремит на весь салон автомобиля голос вокалиста, перекрывая шум мотора.
Я не особо вслушиваюсь в текст песни, но эти два слова, будто выхваченные из общего потока звуков, цепляют. Они заставляют стряхнуть с себя задумчивость и, оторвавшись от созерцания унылого пейзажа за окном, перевести взгляд на моего попутчика.
Раш уверенно ведет машину, его пальцы отбивают ритм на кожаной оплетке руля, а губы шевелятся, беззвучно подпевая вокалисту. Пытаюсь рассмотреть татуировки на его предплечье, те, что не закрыты рукавом футболки, но в полутьме салона это сделать нереально. Жаль, очень интересно, что же у него там «набито», особенно после того, как узнала: автор большинства тату — суперталантливая Лера.
— Это хеви-метал? — Решаюсь прервать молчание, дождавшись паузы между песнями. Мне не очень хочется разговаривать, но до города еще далеко, батарея в телефоне почти на нуле, и если я не займу себя чем-нибудь, то усну на полдороги.
— Он родимый.
— Та же группа, что играла сегодня утром?
— Ага, — убавляет звук и спрашивает, не отрывая взгляд от трассы. — Нравится?
— Не особо, — отвечаю честно — не вижу смысла врать или льстить. Отчего-то тут, в салоне автомобиля, Раш не кажется таким же грозным и свирепым как вчера ночью. То ли я тогда слишком перенервничала, то ли сама ситуация была на грани. А может, не последнюю роль сыграли разговоры и сплетни, которые я с лихвой наслушалась за этот вечер?
Да уж, сегодняшнее появление Раша на Перекрестке можно было назвать поистине фееричным. Похоже, только ленивый не перемыл ему кости, пока он шатался среди толпы с банкой пива в руках. Лера с Максом не очень распространялись на его счет, но зато народ не скупился на сплетни, пусть даже большинство из них больше походили на бред.
— А ты какую музыку слушаешь?
— Я? Разную… Тейлор Свифт, Селена Гомес нравятся.
— Не слышал о таких, — равнодушно пожимает плечами мужчина, полностью сконцентрировавшись на дороге.
— Как-нибудь дам вам послушать. Хотя, сомневаюсь, что понравится.
Одна мысль, что Раш со всеми его татуировками будет слушать сладкоголосых поп-певичек, вызывает улыбку.
— Правильно сомневаешься. Я уже закостенел в этом плане. Много лет слушаю одно и то же. Как там говорится? «В нас пропал дух авантюризма».
— Чего?
— Ну, Ипполит из «Иронии судьбы».
— Я не знаю кто это…
Тут Раш впервые за все время в пути отрывает взгляд от дороги и удивленно смотрит на меня, будто я сморозила самую ужасную глупость на свете.
— Что?
— Ты уже тут родилась, в Штатах?
— Нет, мне было три года, когда мы переехали.
Ух, как лихо он меняет тему разговора. Еще бы понять к чему ведет.
— Понятно, — ухмыляется Раш. — По-русски говоришь, но не понимаешь.
— Да все я прекрасно понимаю! — Искренне возмущаюсь, хотя на самом деле не могу сообразить куда он клонит.
— Неужели никогда не смотрели «Иронию судьбы» под новый год?
Тут до меня, наконец, начинает доходить, и я, пусть нехотя, но отвечаю:
— Иногда. Родители хотели, чтобы мы жили настоящим, а не цеплялись за их прошлое. Брат уже тут родился, да и я мало что помню.