– Я… я… – она дрожала, словно на улице минус сорок. У нее даже стучали зубы.
– Громов! – а это уже были Лекс и Ол. Я не очень понял, что ребята здесь делали, но оба выглядели растеряно.
– Да все норм, – попытался разрядить обстановку. Я кое-как улыбнулся, правда, вышло скованно и неправдоподобно. Сам до сих пор жутко нервничал, чувство адреналина не отпускало.
– Какой норм? Ты… – Лина ударила кулачком мне по груди, по щеке ее все-таки скатилась слеза. Я потянулся к ней, хотел обнять, успокоить, извиниться, но тут у Абрамовой стал назойливо звонить телефон. Удивительно, что у нее сигнал ловил, а у меня нет.
Ангелина не сразу поняла, что ей звонили, полезла за мобильным, только когда Ол спросила, не собирается ли та ответить. Трясущимися руками Абрамова вытащила телефон из кармана и приложила трубку к уху.
– Ребят, вы чего прибежали? – спросил я, пока Лина принимала вызов.
– Мы думали ты… ну… – Лекс, вечно веселый и шутливый, вдруг стал заикаться, будто потерял былую уверенность. – Короче, ты дебил, Громов.
– Чего? – повысил я голос в недовольстве.
– Того! Разбиться мог, совсем из ума выжил? – теперь и Лекс прикрикнул. Было видно, он волновался, хотя мы не были особо близки.
– Слушай, ты… – я хотел ответить ему, но не успел. У Ангелины из рук выскользнул мобильный, полетев прямо в сугроб. Лицо ее помрачнело, в глазах поселилась гнетущая пустота.
– Что?.. – и снова тревожный огонек, который был со мной всю дорогу, вспыхнул в легких. Хотя я был уверен, это чувство связано с гонкой, так почему же сейчас оно заполнило собой грудь?
– Арт… – прошептала Лина, да так тихо, что я не сразу разобрал имя лучшего друга.
– Что с ним?
– Он… в больнице. Все плохо.
Глава 35 – Ярослав
На часах было почти семь, когда мы оказались в больнице. У небольшого столика, стоявшего у входа в коридор с вывеской “реанимация” сидела медсестра, а возле нее толпились несколько мужчин в полицейской форме. Один из них выглядел совсем молодо, и в целом больше напоминал девушку, уж больно мягкими были черты его лица. Именно к нему подошла Лина, и стала судорожно задавать вопросы:
– Скажите, Сергей, с ним… с ним все нормально? Пожалуйста, ответьте! – она вцепилась руками в его форму, желая видимо ускорить момент начала диалога. Пока мы бежали сюда, Абрамова три раза споткнулась и в один из них упала. Я понимал, что она безумно нервничает, поэтому поднял ее, пытаясь сохранять спокойствие, взял за руку и больше не отпускал, пока мы не достигли второго этажа отделения кардиологии. Тут Ангелина уже не смогла: захлебываясь эмоциями, помчалась к полицейскому, отпустив мою руку.
– Вы кто ему? – лениво отозвался молодой парень.
– Семья, – ответил я. Мое состояние тоже было тяжелым, я чувствовал, что внутри, словно заложили бомбу замедленного действия. Хотелось раскидать всех, ворваться в проклятую реанимацию и заставить врачей сотворить чудо. Но при этом я понимал, что сейчас мои нервы могут только усугубить ситуацию.
– Какая семья? – голос у молодого полицейского был сонный, как будто его недавно разбудили. Я смотрел на него с нескрываемым раздражением, притопывая ногой.
– Отойди, Валер, – второй полицейский оказался постарше, на вид ему было около пятидесяти. – У вас его номера его матери или отца?
– Конечно, – прошептал на выдохе. – Я… я его брат.
– Позвоните им, пожалуйста, – максимально любезно попросил мужчина.
Тогда я вытащил телефон и протянул его полицейскому, при этом включив там, в наборе мать Арта. Он недоумевающе посмотрел на меня, но потом трубку взял.
– Наберите, – попросил тихо.
– Ну почему вы молчите? – я не заметил, как Лина добралась до медсестры и уже пытала ее. Та часто моргала, будто не знала, что можно, а что нельзя говорить. Это означало только одно – Серега в тяжелом состоянии. От осознания действительности я едва не задохнулся, к глазам подступили слезы, но прикусив щеку изнутри, приказал себе быть сильным.
Пока мы сюда шли, как-то еще держался, верил до последнего, а теперь будто сдался. Думал, Кристину здесь увижу, хотя бы поговорим, узнаем, что произошло. Но ее не было, как и родителей Серого – только полицейские.
Неожиданно дверь реанимации открылась, и оттуда вышел мужчина средних лет в белом халате. Он устало стянул маску с лица и окинул нас тяжелым взглядом. И слов не нужно, чтобы понять – не спасли. Но я не мог поверить ему, не мог принять реальность, в которой вдруг больше не будет Арта.
– Родственники? – спросил врач.
– Брат пострадавшего, – пролепетала медсестра, указав на меня.