У Кристины дрожали губы, она вся дрожала, будто боялась, что сейчас я ударю ее, сделаю с ней то, что желал сотворить с тем человеком.
– Какого черта ты молчишь? Отвечай, дура! – я схватил ее за плечи и стал трясти, да так сильно, что голова блондинки шаталась, будто вот-вот оторвется. Я перестал контролировать себя, находился на грани срыва. Женщина рядом завопила, попыталась влезть между нами.
– Молодой человек!
– Отвечай! Слышишь, отвечай! Да что ты молчишь? – по щекам Кристины покатились слезы, их было много, она всхлипывала, но продолжала держать рот на замке.
– Хватит! Она не виновата, отпусти ее, – вопила женщина.
– Отвечай! – крик вышел таким громким, что, наверное, его улетел эхом в хмурое зимнее небо.
– Прости, я… не успела, – прошептала виновато она. В глазах Кристина промелькнула жалость, отчаяние, только я был слишком зол, чтобы это заметить. Пальцы онемели, но не от холода, а от горечи утраты. Ноги сделались свинцовыми, я был не в состоянии даже сделать шага.
– Ярослав! – позади раздался голос матери Арта. Они с мужем подбежали к нам, они что-то говорили, пытались заставить меня отпустить Кристину. А я тряс ее, как чертов психопат, надеясь, что она скажет правду, что после ее слов мой лучший друг откроет глаза, и мы снова будет шутить, смеяться, есть его стряпню на маленькой кухне.
Кто-то отодрал, да именно так, хватка была сильной, мои руки от девчонки. Кто-то позвал меня по имени, кто-то… не Серега.
Я не понял, как оказался на влажной лавке. Не понял, кто меня туда посадил. А когда поднял голову, вдруг увидел перед собой Лину, ее напуганное лицо. Я разомкнул губы, ну уж она-то должна сказать, что Серый жив, что врач ошибся, но Абрамова лишь покачала головой.
– Не говори, – сказал тихо я, поднялся, но меня потянуло обратно, пришлось сесть на лавку. Обхватив руками голову, я склонился, в груди почему-то кололо, вдохи ни черта не получались. Мне казалось – задыхаюсь.
– Яр, – прошептала Лина. – Эй, Громов…
– Не говори, – снова попросил я.
– Яр…
– Не говори, как он! – закричал я. Лина сидела на корточках передо мной, выглядела она такой же растерянной, и жутко напуганной. Другая бы не поняла такого поведения, бросила меня одного, ведь я и сам был себе противен. Мне хотелось кричать, кидаться драться, уничтожить гребаный мир – потому что сердце безумно кровоточило. Это была какая-то незнакомая ранее боль. Но Лина не убежала, она кивнула, села рядом и вдруг… обняла меня. Она позволила мне стал ребенком, который потерял близкого человека. Позволила заплакать, показать свою слабость.
Глава 36
Прошло больше суток с момента, как Арта не стало. Эти слова звучали насколько дико, неправдоподобно, что резали слух. Мне было так больно, как никогда, наверное, но я понимала, Ярику в тысячу раз хуже. Хотя сперва он сорвался, но позже наоборот именно Ярослав поехал с полицейскими в отдел, именно он просидел там, пока они допрашивали Кристину и её мать. Родители Сережи остались в больнице, они хотели побыть немного с сыном, и заодно узнать, когда будет вскрытие.
В участке нам сообщили, что виновник был пойман сразу, им оказался жених сестры Кристины – Славик. Этим вечером он приставал к Крис, и она убежала из дома, парень пошел следом. Они поругались, Арт видимо стал свидетелем ссоры. Начало драки Кристина не видела, она к тому моменту уже зашла в подъезд. Там встретила мать, которая увязалась к ней с вопросами. Кристина не хотела ни с кем разговаривать и снова выбежала на улицу. Увидев, что Славик избивает Сергея, девушка кинулась к нему, но тот оттолкнул Крис. Она упала и сильно ударилась, счесав себе ладони. Хорошо, что Кристина стала звать на помощь. Мимо проходил их сосед фитнес-тренер, он вмешался, скрутил Славика, вызвал скорую и полицию.
Пока ехала помощь, на улицу вышла мать Крис, она как раз встретила скорую, и вместе с дочкой отправилась в городскую больницу. Славик остался с тем мужчиной дожидаться полицию. А дальше, я уже не вникала, собственно, разницы особой не было. Виновного отвезли в отдел на допрос, юлить он не стал, да и Кристина подтвердила, что видела драку, пускай не сначала, но видела же.
Ярик тоже взбунтовался, он рвался в камеру к Славику, хотел посмотреть ему в глаза, а может и не только посмотреть. К счастью, Громова не пустили, иначе не знаю даже, чем бы все кончилось. Ярослава переполняли гнев и злость. Его кулаки не разжимались, на скулах ходили желваки, в глазах читалось желание уничтожить Славика.
Спустя четыре часа, когда сил уже не оставалось, я уговорила Громова поехать домой. Мы вызвали такси, потому что Ярик был не в состоянии вести машину. Всю дорогу он молчал, я тоже молчала. Он смотрел в окно, усевшись в одной стороне, я в другой. Мы как будто резко отдалились друг от друга.