– Что с вами? – спросил он. – Вы споткнулись?
– Прошу вас, – простонала я, – врача, скорее!
Он выбежал из вестибюля, я встала, отряхнулась и сказала Леопольду:
– Поторапливайся. Сам понимаешь, время ограничено.
– Мод! – испуганно воскликнул он. – Что случилось? Что с тобой?
– Все в порядке, радость моя. Я просто проверила быстроту его реакции.
На стуле у палаты Эдварда сидел Фред де Галлефонтен. Увидев нас, он вскочил.
– Быть не может! Это ты?
Я даже не успела сообразить, что происходит, а тело мое уже метнулось в его распахнутые объятия, и наши коралловые уста слились в страстном поцелуе.
– Эй! – тихо окликнул нас Леопольд.
– Пойди навести своего отца, – сказала я, высвободившись из объятий. – Ты весь в губной помаде, Фред. Мужчине в форме это не к лицу. Во всяком случае, не этот оттенок. Вот если бы что-нибудь посветлей.
– Плевать, – сказал он и снова принялся меня целовать.
– Какой ужас! – сказала я, одновременно отталкивая его и придвигаясь ближе. – А вдруг нас увидит мой жених?
– Так ты помолвлена? – спросил Фред.
– Пока нет, но к этому идет, – сказала я.
– И кто же счастливчик?
– Один ипохондричный английский лорд с гомосексуальными наклонностями и наркотической зависимостью, – сказала я. – Я люблю его безумно. Он истинный аристократ, человек тонкой душевной организации и нисколечко не похож на тебя.
– Надеюсь, ты будешь с ним счастлива, – понуро сказал Фред. – Я слышал, у него проказа.
– Очень любопытно, – сказала я. – Откуда ты это знаешь?
– Он сюда приходил, и я слышал, как врачи это обсуждали. Они не могли понять, что с ним. Если это действительно проказа, с него вот-вот клочьями полезет кожа.
– Не болтай ерунды! У него гноеточивая язва на ягодице, вот и все. – Фред отшатнулся от меня. – Я с ним не спала, ничего такого не было, – сказала я. – Впрочем, чего это я оправдываюсь? Он просто показал мне, куда его укусил паук.
– Врачи придерживаются иного мнения, – сказал Фред. – Они предполагают проказу. Он работал в Индии, помогал беднякам.
– Не верю! – сказала я. – Мой жених никогда не станет помогать беднякам. А если это ему и взбредет в голову, теперь у него есть я.
– Ур-рр, – заурчал Фред и наклонился с намерением поближе исследовать области, расположенные к северо-западу от моего уха.
– Мне пора, – сказала я. – Надо брата увести, пока его папаша не надавал ему слишком много рецептов.
Оставив Фреда в коридоре, я вошла в палату. Леопольд лежал в кровати рядом с Эдвардом, и тот обнимал его за шею.
– Как трогательно! – сказала я. – Рада, что вы друг с другом поладили.
– Одно движение, и я его придушу, – сказал Эдвард.
– Ой, какой у нас злой папочка!
– Я не шучу, – сказал Эдвард. – Позови полицейского.
Леопольд, видимо желая подтвердить искренность отцовских намерений, сдавленно хмыкнул.
– Хорошо, хорошо, – сказала я и крикнула: – Фред! Поди сюда, пожалуйста.
Фред радостно влетел в палату.
– Мальчишка в моих руках, – сказал Эдвард. – Если что, я его придушу. Достань пистолет, только медленно, и положи его на пол. А теперь давай ключ от наручников.
20
– Что это у вас за дрянь на приборной доске?
– Это наш паук и его роскошная паутина, – сказала я. – Будь добр, не души Леопольда так сильно. У тебя есть еще дети?
– Вышвырни ты этого гребаного паука. Я их терпеть не могу.
– Ни за что! Это наш любимый паук.
Леопольд замычал.
– Слушай, старик, – сказал Пирс, – паук никого не трогает. Он нам как член семьи. Да, а вдруг они дорогу перекроют или еще чего? Ты бы, Эд, спрятался в багажнике.
– Отличная идея! – сказала я.
– Да? – сказал польщенный Пирс. – Тебе нравится? Ты, это, и Леопольда с собой в багажник возьми. Если полиция остановит, он будет твоим заложником.
– Иногда лучше помолчать, Пирс, – сказала я.
– Я сейчас полезу в багажник, – сказал Эдвард, – и возьму с собой Леопольда. Если полиция нас остановит, а вы им хоть словом проболтаетесь, мальчишка умрет. И если вы решите ехать прямиком в полицейский участок или еще что выкинете – тоже.
Эдвард с Леопольдом забрались в багажник.
– Не запирайте меня здесь! Я боюсь! – захрипел Леопольд, но Эдвард зажал его коралловые уста ладонью.
– Не бойся, Леопольд, – попыталась утешить его я. – Помнишь, как я тебе говорила, что страх и удовольствие похожи? Сладкий мой, считай, что это такая игра.
Пирс мрачно захлопнул багажник.
– Напрасно ты предложил ему взять в заложники Леопольда, – сказала ему я.
– Пожалуй, – сказал Пирс. – Но зато я спас паука.