– Ой, как любезно с вашей стороны, – промурлыкала я. – Достаточно разок поддеть замок этим замечательным инструментом, и багажник распахнется.
Идя за мной, он довольно улыбался – то ли ему было приятно оказать помощь, то ли он радовался тому, что я подчинилась его желанию и больше его не гоню. Он занес монтировку над беззащитным багажником – как это с незапамятных времен делают все мужчины.
– Ой, господи! – воскликнула я. – Я кое-что забыла в машине. Я на минутку, но вы можете приступать к немотивированному акту вандализма, меня не дожидайтесь.
Я села за руль. Пирс уже храпел на заднем сиденье.
– Ну, Леопольд, начинаем. – Мужчина заехал ломом по багажнику, и машину затрясло. – Смотри в окно и, как только Эдвард вылезет, сразу скажи. – Последовал еще один удар.
Тут багажник открылся и закрыл мне обзор.
– Все случилось, – доложил Леопольд. – Папа вылезает.
– Он целиком вылез? Нога не застряла?
– Целиком и полностью, – сказал Леопольд. – Разговаривает с толстяком. Пора, Мод!
Я нажала на газ, и мы стрелой вылетели со стоянки.
– Леопольд, я ничего не вижу! – закричала я. – Помоги мне выехать на шоссе!
Проснулся Пирс.
– Что, черт возьми, происходит? – заорал он.
Леопольд, высунувшись из окна, смотрел на толстяка и Эдварда.
– Они бегут за нами! – сообщил он.
– Пешком они вряд ли нас догонят, – сказала я, выезжая на автостраду. – На всякий случай, как выеду в левый ряд, я на пару миль превышу скорость. Я сейчас ничего не задела?
– Мод, прибавь газу! – завизжал Пирс. – Ты ж его подрезаешь!
– Не люблю быстрой езды, – сказала я. – Она мне кажется неестественной, да и машине вредно.
Мне сигналили со всех сторон: то ли потому, что у нас был открыт багажник, то ли всем не нравилось, как я еду.
– Ладно, слушай меня: как только увидишь указатель бензоколонки или площадки для отдыха – тормози, закроем багажник, – велел Пирс. – Дальше поведу я.
Несколько миль мы проехали молча, если не считать пронзавших воздух истошных стонов и воплей Леопольда с Пирсом.
– Да что это с вами, парни? – сказала я. – Съели что-то несвежее за завтраком?
– Ты что, слепая? – сказал Пирс. – Я же сказал: притормози у бензоколонки. Ты знак видела?
– Знак я отлично видела, – сказала я. – Да вот толку от него никакого. Буквы все сливаются. Вывешивают такие неразборчивые знаки и еще хотят, чтобы люди ими руководствовались.
Братья принялись меня уверять, что впереди площадка для отдыха.
– Неужели все было настолько ужасно? – сказала я, заехав, следуя их указаниям, на стоянку.
– Ты здорово поцарапала крыло машины, которая справа, – сказал Леопольд.
– Нечего было ставить ее впритык, – ответила я.
– Сейчас описаюсь, – сказал Пирс. – Тут даже туалета нет. Дерьмо, а не стоянка. Придется идти в кусты. Трейф, за мной! – Они удалились.
– Пожалуй, я тоже схожу, раз уж есть такая возможность. Чего это Пирсу так приспичило? Леопольд, тебе не нужно в кустики?
– Я здесь побуду, – сказал Леопольд.
– Ладно, тогда ключи я оставлю. Мальчики и мужчины вообще мало писают. Меня это всегда удивляло – Господь сотворил их такими, что делать им это гораздо проще, чем женщинам, но зачем-то устроил так, что пользоваться этим преимуществом мужчинам почти не надо.
– Господь никогда не дает нам, мужчинам, больше того, что нам по силам, – заметил Леопольд.
Выйдя из кустов, я увидела что толстяк припарковал свой красный «Бронко» рядом с нашей машиной и, стоя на пожухлом газоне, разговаривает с Леопольдом.
– Зачем ты запер своего отца в багажнике? – сердито вопрошал он.
Я помчалась прямо по чахлой травке, схватила Леопольда и прижала его к себе.
– Мы даже не знаем точно, отец ли он ему, – сказала я. – Возможных вариантов штук шесть, не меньше. И вовсе не Леопольду пришла в голову мысль запереть этого типа в багажнике! – Тут в «Бронко» толстяка я увидела скрючившегося на переднем сиденье Эдварда. – Что здесь происходит? У него что, припадок? Или вы прострелили ему висок?
– Что? – сказал мужчина. – О чем вы? Он просто очень расстроен. Вы, дети, так жестоко с ним обошлись. Он даже расплакался.
Эдвард внезапно распрямился, открыл дверцу «Бронко», выглянул наружу, огляделся, словно пытаясь понять, где он, а потом кинулся к нашей машине, шмыгнул на переднее сиденье, завел мотор, подал назад, развернулся так, что завизжали шины, и, выехав со стоянки, помчался по автостраде.
Мы с Леопольдом переглянулись. Леопольд пожал плечами. Мужчина, похоже, ждал, что мы скажем хоть что-нибудь. Мы стояли молча. Из кустов вышел Пирс.