— А по-моему, напротив, не очень-то выгодная, так как там нелегко ориентироваться, — заметил Булавин. — Расположение станции Низовье таково, что уследить за дальнейшим направлением поездов, прибывших из тыла, почти невозможно. Только начальник станции да ближайшие помощники его знают в точности, к левому или к правому флангу фронта пойдут оттуда поезда. Тот факт, что Гаевой заброшен на нашу станцию, как раз и свидетельствует, что Низовье непригодно для наблюдения за грузопотоком, идущим к фронту.
Помолчав, Булавин добавил убежденно:
— Нет, уж если и имеется еще один шпион на нашей дороге, то только на станции Озерной. Она такова же примерно, как и наша, по масштабу, но находится на разветвлении пути, ведущем к противоположному флангу фронта.
13. На следующий день вечером
Сергей и Анна встретились вечером возле железнодорожного клуба и пошли вдоль тихой привокзальной улицы, в конце которой находился так хорошо знакомый Сергею домик Рощиных с молодыми кленами под окнами. Погода была пасмурная, но первый легкий морозец хорошо подсушил землю. Под ногами шуршали опавшие листья, хрустели тонкие пленки льда на не просохших за день лужицах. Анна любила эти первые заморозки поздней осени и с удовольствием глубоко вдыхала холодный воздух, еще полный разнообразных запахов осенней прели.
Сергей был задумчив, и они некоторое время шли молча. Сначала это даже нравилось Анне. Так приятно было итти рядом с любимым человеком, чувствовать его сильную руку у себя под локтем!
Прислушиваясь к шороху листвы под ногами, Анна с каким-то детским озорством ломала хрупкие льдинки на лужицах и старалась согреть своей теплой рукой большую холодную руку Сергея. Однако понемногу его молчание начало томить Анну, и, не выдержав, она спросила:
— Что это ты такой неразговорчивый сегодня, Сережа?
Доронин, обдумывая что-то, казалось, даже не расслышал ее вопроса. Анна не стала переспрашивать и немножко обиделась.
— Хочу поговорить с тобой, Аня, по очень серьезному делу, — отозвался, наконец, Сергей, замедляя шаг.
И опять молчание, но Анна не стала расспрашивать Сергея. Теперь он сам все скажет, раз уж произнес эти первые слова. Анна долго не могла привыкнуть к его манере разговаривать, но теперь знала ее достаточно хорошо.
«Крутой у Сережи характер, — невольно подумала она, — нелегко мне с ним будет...»
Странно как-то сложилась у них любовь. Они не сомневались во взаимном чувстве, но не говорили о нем. Анна рано потеряла мать. Ее воспитывал отец, строгая доброта которого не способствовала развитию в ней сентиментальности. Ее чувства были сильны и мужественны и не нуждались в словоизлияниях. Она не ждала нежных признаний и от Сергея, — ей достаточно говорили его глаза, пожатие руки, волнение голоса...
Но теперь, когда Сергей сказал, что ему нужно поговорить с ней о чем-то очень важном, она невольно решила, что, наверно, «об этом».
«Как-то это получится у него?..» — подумала Анна и сразу вдруг заволновалась.
— Знаешь, — продолжал Сергей после довольно длительной паузы, — нехорошо как-то получается у нас с графиком.
Анна вздохнула. Вот уж никак не ожидала она, что он будет говорить сейчас о графике. Интересно, однако, что же не устраивает его в графике? К этому она тоже не могла оставаться равнодушной.
— Я ведь вожу составы большей частью вне графика, — медленно, будто раздумывая вслух, говорил Сергей, — и, конечно, путаю вам все диспетчерские планы. Я же понимаю это.
Он помолчал, ожидая, не скажет ли что-нибудь Анна. Но она не отозвалась, не понимая, видимо, к чему он клонит свой разговор. Сергей продолжал:
— Но я ведь не могу итти по графику. В нем запланирована остановка в Городище, а там профиль пути таков, что не возьмешь с места ни одного тяжеловесного состава. Этот участок можно брать таким поездом только с ходу. Тут «зеленая улица», которую вы мне обеспечиваете, совершенно необходима. Но, с другой стороны, это вносит разлад в систему движения на нашем участке дороги. «Зеленая улица» для меня ведь не предусмотрена графиком.
— Так что же ты хочешь, Сережа? — воскликнула Анна, всегда близко к сердцу принимавшая разговор о диспетчерской службе.
— Я хорошо представляю себе, как вам трудно, — все так же спокойно продолжал Сергей, — и хочу выяснить происхождение этой трудности. Может быть, ты выскажешь свое мнение по этому поводу?
— Во-первых, это, конечно, результат неравномерности потока военных грузов, — ответила Анна, стараясь итти в ногу с Сергеем, который пошел быстрее.