На привале у костра
Женщина подошла близко. Слишком близко. И сделала это явно намеренно. Это был намек. Да кого он обманывал? Это не был намек, это было открытое предложение. Предложение, сделанное без слов, но от этого не менее понятное им обоим.
Наемница предлагала себя и хотела взять его. Так, как это было принято в Отрядах — просто, понятно и без каких-то обязательств. Предложение не было чем-то необычным. Двое попутчиков у одного костра разделили не только ужин, вот и все. По традиции, предложение делала женщина. Отказ не означал оскорбления, но обычно никто и не отказывался. Раньше Арам никогда не получал таких «предложений», он чутко улавливал настрой женщин-соратниц и уходил от ответа до того, как бывал задан вопрос, предпочитая покупать утехи за деньги. Зов исключал для него возможность спать с кем придется. После, став князем, он все еще ловил иногда заинтересованные взгляды, хотя теперь приходилось думать, не было ли в них больше расчета, чем похоти. Рослая картийская лучница, белобрысая и крупнозадая. Гибкая малютка из Цидарины, смешливая казначейша в отряде у Одноглазого. Даже капитан Кальда, тетка его матери, спьяну откровенно строила ему глазки. Но ни одна из них не стоила того, чтобы развязать гашник. Он привык в походе обходиться малым — алькоранская закалка давала о себе знать. Кроме того, дома у него было три женщины. И представить любую из них - это было интересней, чем разложить на походном одеяле случайную девку.
Сейчас все было иначе. Во-первых, она была хистрайкой, они всегда его волновали. Во-вторых, его тянуло к ней. не так, как раньше к кому-то из жен, но тянуло сильно. И в-третьих, она совершенно не обращала на него внимания. Князь не был ханжой, он прекрасно знал, какое впечатление производит на женщин его внешность. Они могли откровенно пялится, могли пялится исподтишка, могли делать вид, что не пялятся — тут уж как у кого получалось. Но редкая оставалась равнодушной. Брийга была такой редкостью, и это интриговало.
Она была очень хороша в своем ремесле лазутчицы и следопыта. В этом Арам успел убедится. За эти три дня они почти не разговаривали, только перебрасывались скупыми фразами о еде, ночлеге и подмеченных знаках. Она относилась к нему ровно, как товарищу. Только и всего. Девушка не знала, что он и есть ее наниматель, князь и тот-самый-Лавина. Для нее он был просто напарник по заданию. Араму впервые по-настоящему захотелось поймать заинтересованный женский взгляд и не уходить от вопроса. Но до того, как они выполнили все, что требовалось, об этом не могло быть и речи. А когда двинулись обратно, он уже был почти уверен, что она предпочитает женщин. Это многое бы объяснило, но не делало бы ситуацию менее обидной. Арам Лавина умел принимать поражения и делать выводы. Он затолкал мысли о хистрайской самке куда поглубже и в свободное время старательно вспоминал о князеве Раделинде. Но, откровенно говоря, помогало это хуже, чем хотелось бы. Даже воспоминания о Найнуррин не помогали, не говоря уже про милашку Миннуру...
Поэтому когда на четвертую ночь они разбили свой маленький лагерь на берегу реки, на скрытом высокой кручей песчаном пляже, мужчина был рад возможности окунуться в холодную воду.
- иди первой. Твоя стража сегодня после полуночи, чтоб волосы успели высохнуть до того, как заснешь.
Хистрайка ухмыльнулась в ответ, сверкнула белоснежными зубами в сумерках. Взъерошила свои коротко остриженные волосы, обритые до ежика на затылке.
- у тебя волосы длиннее моих, мартиланин. Но спасибо за заботу, я оценила.
Она разделась, аккуратно сложила оружие и одежду, взяла кусок мыла и абсолютно спокойно пошла в воду, не обращая внимания на собственную наготу. Без одежды она двигалась еще легче и гармоничней. Арам поймал себя на том, что сейчас он глазеет на голую девку в реке, как какой-то озабоченный подросток. Мысленно выругавшись, он отвернулся от воды и занялся костром, прикидывая, стоит ли прополоскать рубашку и успеет ли она просохнуть к утру если развесить на кусте.
Холодная влажная ладонь легла на плечо. Ей почти удалось подойти незаметно, он почуял только слабый запах, не услышал движения. Хороша! Транк его задери, как она хороша в этом! Нужно будет предложить ей долгосрочный контракт, хотя бы до конца компании, а там видно будет. Девушка склонилась к самому уху и прошептала:
- а теперь твоя очередь. Я прослежу за котелком. Если будешь полоскать рубашку возьми и мою, хорошо?
Ого! А вот это уже интересно! Или это ничего не значит?
- что мне за это будет?
- сочтемся как-нибудь, не переживай.
Она завернулась в тонкий хистрайский плед, прям на голое тело и уселась рядом с костерком, не забыв придвинуть поближе свое оружие. Да что ж так жаром обдает, как малолетку? Это все нервы, это все напряжение. Недосып. Ответственность. И та сторона Зова, которая чует свою самку…