— Если ты продолжишь делать так, я возьму тебя прямо здесь у этой стены или у мусорного бака, — говорю я, кивая на соседний переулок.
— Возьми, — просит она.
— Ты, маленькая ведьмочка, — хмыкаю я. — Не искушай меня.
Глава 25. Ребекка
Николас ловит такси, и мы подходим к нему. Он не спрашивает, поеду ли я с ним, а я ничего не говорю. Мы садимся, и он дает водителю адрес нашей с Кэрол квартиры. Когда мы наконец подъезжаем на часах пол одиннадцатого. Думаю, Кэрол удивится, увидев меня дома так рано.
Когда мы выходим из такси, Николас вручает таксисту стодолларовую купюру и говорит ему, что сдачи не нужно. Вокруг нас темно, за исключением мерцающих уличных фонарей, освещая пространство у каждого фонарного столба. Всё ещё идёт дождь, но в данный момент это уже не имеет значения. Я уже промокла насквозь, как и Николас. Я удивлена, что таксист не взял с нас дополнительные пятьдесят долларов за промоченные сиденья.
Николас берёт меня за руку, и мы идем в тишине к квартире. Я не понимаю, что мы творим; его пальцы переплетаются с моими и это здорово. Он останавливает меня, прежде чем мы доберемся до входа в жилой комплекс, он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Поцелуй мягкий и медленный, и очень сильно отличается от других, и мы оказываемся в объятиях друг друга.
— Ребекка, — говорит он, отодвигаясь.
— Пожалуйста, не говори ничего, —прошу я, прижимая свои пальцы к его губам. — Просто поцелуй меня и скажи “прощай”.
Николай наклоняется и захватывает мои губы в спешке. Я провожу пальцами по его волосам, и он рычит от удовольствия, и хватает меня за задницу. Это занимает всего несколько минут, прежде чем мы разрываем наши объятья, но, когда мы наконец делаем это, он закутывает меня в своё пальто.
— Спокойной ночи, Мисс Геллар.
Мое сердце сильно бьётся от того, что он говорит. Я слышала от него это, когда он злится или, когда он говорит мне, что делать, но мне нравится, как звучит это, когда он счастлив.
***
После долгой, драматичной ночи, единственное, что я хочу, это провалиться в сон и увидеть в нем мир, где не так всё сложно. Я на полпути к нашей квартире, иду по длинному коридору, когда знакомый голос сзади останавливает меня.
— Хорошо выглядишь, Бекка.
Мне требуется минута, чтобы вспомнить знакомый, но снисходительный тон. Я поворачиваюсь к нему лицом и ахаю при виде его загорелого лица и ослепительной улыбки. Он тот человек, о котором я думала, что никогда больше не увижу.
Майлз Шторм.