Важно оставить на ней очередную метку.
– Ты так и не понял, да? Думаешь, она – моя пленница? Это не так, – Джей широко улыбается, но глаза остаются колючими. – Всё, что я делаю, – ради неё. Скажи ему, Бейли, почему я привёз тебя в Бейкон-Хиллс. Зачем мне понадобилась девчонка в стае Скотта МакКолла? Зачем я напал на тебя на дороге? Зачем, букашка?
Наоми поднимает голову, и Бейли скользит по ней пустым взглядом. Сейчас её мало волнует, что та на границе прощания с жизнью. Даже то, что Джексона здесь нет, не имеет значения.
Она оборачивается к Питеру, отнимая пистолет ото лба Джеймса и говорит:
– Джеймс никогда и не думал убивать Скотта. Он хотел, чтобы его убила я.
– Что? – шепчет Ноа.
– Только обращённый истинным альфой может отнять у него силу, Наоми. Мы хотели, чтобы Скотт принял меня в свою стаю, убоявшись за мою жизнь.
– Но… но…
– Стайлз напомнил мне Алисию, – это уже обращение к Джеймсу. – Я не могу убить его друга, как ты убил моего.
– Алисия, всегда Алисия, – недовольно тянет Джейми. – Эта идиотка заслуживала смерти.
– Ты заслуживаешь смерти, – поправляет Бейли. – Но, наверное, я слишком малодушна, чтобы самой лишить тебя жизни, – Джеймс смотрит на неё с нескрываемым удивлением, и она продолжает: – Ты ошибаешься, когда говоришь, что я твоя. Я перестала быть твоей с того дня, как ты убил мою лучшую подругу. Ты мог убить кого угодно, но её, её?
– Что ты говоришь? – он дёргает её за плечо.
– Я ненавижу тебя, – просто отвечает Бэй. – Я так сильно тебя любила, что больше мне ничего не осталось. Но я продолжала быть с тобой из-за страха; более того – я годами ничего не делала и позволяла тебе творить, что хочешь. Но когда увидела Стайлза… я поняла, что ты снова хочешь забрать моего друга.
– Ты любишь меня, – не верит Джеймс, и она понимает, что это всё, что он услышал.
– Нет. Не люблю.
И это ошибка. Бейли стоит сделать шаг назад, как всегда; улыбнуться и позволить ему обнять себя, как всегда. Но что-то в ней противится, – то, что она не в состоянии прятать с того времени, как Наоми укусила её.
После Финсток часто думала, как бы сложилась её жизнь, если бы она дала задний ход? Если бы позволила ему убить Питера и обелить себя? Если бы не сказала того, что сказала?
Пути назад нет. Ей сказали об этом глаза Джеймса.
Бейли прижимает к себе пистолет, словно ребёнка, и отступает к выходу, туда, где Питер.
Джеймс не двигается с места. Он провожает её мрачным тяжёлым взглядом, не предпринимая ни попытки остановить, – его последняя метка, последнее напоминание об утраченной первой любви.
========== Глава 13 ==========
Патриция продолжает набирать номер дочери, хоть и знает, что та не ответит.
Наверняка Бейли даже не взяла телефон с собой, и он валяется где-нибудь в завалах её стола.
Не впервые девушка не даёт о себе знать, исчезает, будто растаяв в воздухе, но в первый раз попадается на том, что никто не может сказать, где она.
— Если мы её не найдём… — рычит Лукас, но не заканчивает предложение и заходится хроническим кашлем.
Пат глядит на обоих своих мужчин — на мужа и брата, не способных здраво мыслить в минуту, когда ей так нужен их разум. Вечно грызутся, такие непохожие в обычной жизни и одинаковые сейчас. Сбитые с толку дети, не знающие, куда приткнуться и куда пойти.
Это заставляет женщину отложить мобильный и поразмыслить, стараясь не впускать страх в сердце. Он затаивается, скребётся и шебуршит, и она шикает на него, пытаясь понять, что следует сделать в первую очередь.
«Питер, — думает Пат. — Нужно найти Питера».
Она копается в памяти, отыскивая адрес, силясь вспомнить дом Хейлов, в котором когда-то гостила. И тут же резкая болезненная правда: дома нет, он сгорел, Хейлы там больше не живут. И где ей искать Питера?
Сиюминутная беспомощность откликается тяжестью в висках. Потому, когда Лукас вновь заводит: «Как ты мог!», — она не выдерживает.
— Довольно!
Бобби и Лукас смотрят на неё и молчат. Оба знают: с их доброй, ласковой Пат лучше не спорить.
— Мы все её потеряли. И должны найти вместе. Ясно?
— Я возьму клюшку, — соглашается Бобби.
— Да зачем тебе клюшка?!
Женщина опускает голову и массирует виски. Надо подумать, хорошо подумать.
— Принеси мне воды, Боб, — просит она несколько минут спустя.
Брат кивает и двигается в сторону кухни, негромко интересуясь у самого себя, куда же он поставил клюшку.
— Нужно найти Питера Хейла, — говорит Патриция мужу, едва Бобби скрывается за дверью.
— Какое отношение Хейл имеет к нашей дочери? — тут же начинает Люк, но взгляд жены его осаждает, и он, насупившись, слушает.
— Не знаю, где он живёт теперь, так что придётся тебе… — она трогает пальцем кончик своего носа, и Лукас понимает. Они уже давно живут вместе, чтобы понимать друг друга не только с полуслова, но и с полужеста.
Мужчине большего и не надо. Сидеть и ждать — не для него. Лучше он исходит весь город в попытке учуять оборотня, чем останется на месте. Каждая секунда кажется особенно ценной. Где его малышка, цела ли, всё ли у неё хорошо? Или именно в этот момент, пока он торчит здесь, она так отчаянно нуждается в его помощи?
Уже восемнадцать лет эти вопросы маячат у него перед глазами. Бейли — самое ценное, что когда-либо у него было, есть и будет. Она и Пат — вот и всё, что ему нужно.
Лукас знает, в этих мыслях должен быть третий — Джексон, его внебрачный сын. Но ничего, кроме стыда за то, что хотел с ним сделать, мужчина не испытывает. Даже любить его не может — как он может любить Джекса, если предал его ещё до его рождения?
— Идём, — кивает Люк жене.
— Куда идём? — интересуется вернувшийся Бобби, но ответить ему не даёт трель дверного звонка. — Ненавижу гостей, — бурчит он себе под нос. — Принесёт ведь нелёгкая, — косится на Лукаса, но в прихожую выходит.
А за дверью стоят те, кого Бобби Финсток рад видеть не намного больше, чем своего зятя, — Скотт МакКолл и Стайлз Стилински.
— МакКолл, Стилински! — здоровается-ворчит мужчина. — Чем обязан?
— Мы бы хотели увидеть Бейли, — отвечает Стайлз.
Пару минут их тренер глядит тяжёлым взглядом, а после с неохотой произносит:
— Да мы бы все этого хотели.
— В каком смысле? — не понимает Стилински.
— Боб, кто там?
— Где Бейли?
Родители Бэй и её друзья глядят друг на друга с одинаково подозрительными лицами, как если бы кто-то из них точно прятал вышеназванную за своей спиной.
Пат и Стайлз говорят одновременно:
— Бейли пропала?
— Вы знаете, где Бейли?
А после глядят друг на друга с недоверием, вскоре сменившимся догадкой.
— Вы её родители?
— Вы — одноклассники?
Бобби вздыхает и закатывает глаза. По его мнению, сладкая парочка из МакКолла и Стилински только и может, что влипать в неприятности, знать решение проблемы — это не про них. Так что мужчина думает вернуться к первоначальному плану — найти клюшку и выкосить весь город в поисках племянницы. Он отступает вглубь коридора, позволяя Лукасу приблизиться к жене почти вплотную.
Патриция как раз отводит взгляд от Стайлза и вопросительно глядит на Люка, безмолвно спрашивая, что им делать. Но вид мужа её удивляет: замерший, будто статуя, мужчина напряжённо всматривается в юношу с кривой челюстью, и крылья носа его трепещут. Сейчас он похож на прежнего, молодого Лукаса, ещё здорового, похожего на зверя, готовящегося к прыжку.
И странно — вместо того, чтобы преклониться перед этой силой, Пат выставляет руку, словно огораживая мужа от опасности. Она ни на секунду не забывает, что того Лукаса больше нет, да и той Патриции — тоже. Теперь она должна его защищать.
— Оборотень? — спрашивает она практически беззвучно, но Скотт слышит.
— Вы..?
Алое зарево мерцает в глазах Лукаса, багровым эхом отвечает ему Скотт. Меж двумя альфами повисает тягостное молчание, в течение которого стороны оценивают друг друга, а Пат удивляется: такой юный, и уже вожак? Не восхищением отзывается в ней это понимание, а неприязнью. Дети не должны иметь такую власть: ну что за альфа, над которым довлеет юношеский максимализм?