Родился Шомахмуд в Ташкенте в 1955 году. Рисовать начал еще в детстве. Педагоги в школе, пораженные мастерством его рисунков, решили показать их Хамиду Сулейманову, как известному ученому, и рассказать ему об удивительном мальчике, прекрасно рисующем миниатюры, о его победном участии в конкурсе в Праге. Сулейманов пригласил его к себе, познакомился с его рисунками — и в дальнейшем уже не оставлял юного художника своим покровительством, в последствии пригласив его на работу в Музей литературы имени Алишера Навои, который возглавлял. Здесь Шомахмуду были созданы все необходимые условия для творчества.
Под руководством Сулейманова Мухаммаджанов в течение ряда лет, сперва учась в школе, затем — в художественном училище имени Бенькова, знакомился с искусством восточной миниатюры, историей литературы, творчеством таких выдающихся поэтов и художников, как Алишер Навои, Бабур, Камалиддин Бехзад. Ныне он — один из самых видных художников, работающих над возрождением искусства узбекской миниатюры; занимается, кроме того, и литературным переводом.
Я познакомился с Шомахмудом в Музее литературы имени Навои, вернее, нас познакомил Хамид Сулейманов, и когда он спросил меня: «Что вы как художник могли бы посоветовать этому парню?», я серьезно задумался.
Впервые увидев рисунки Шомахмуда, я был поражен. Попробуйте представить себе: в жанре миниатюры было изображено историческое событие: взятие крепости. Поразительно было то, что юный художник запечатлел в этом многоплановом произведении все детали сюжета огромной сложности: то, как наступающие войска тремя колоннами идут на штурм. Конечно, это совершенство не могло не удивить. Четко и со знанием дела было выписано вооружение того времени, старинные способы атаки: например, как воины использовали целое дерево, пылающее огнем, забрасывая его в крепость, чтобы вызвать там пожар...
Когда я беседовал с Шомахмудом об истории Узбекистана, об узбекской литературе и многом другом, просматривал его миниатюры, на память приходили рисунки Леонардо да Винчи, на которых запечатлены изобретенные им машины и механизмы, обогнавшие его время.
Ныне Шомахмуд Мухаммаджанов — старший научный сотрудник Института востоковедения Академии наук Узбекистана, работает в отделе реставрации рукописных книг, продолжая в то же время трудиться над созданием прекрасных миниатюр. Кроме того, он как переводчик работает над двумя томами из пятитомного издания об искусстве тюркской миниатюры, переводя их на узбекский язык, а также иллюстрирует пятый том «Шахнаме» Абулкосима Фирдоуси. Мухаммаджанов — автор иллюстраций к «Собранию тюркских наречий» Махмуда Кашгари, выполненных в стиле восточной рукописной книги, а также портрета этого среднеазиатского ученого-филолога XI века, на создание которого, ввиду того, что до нас не дошло ни одного изображения этого человека, никто до сих пор не решался.
В этих прекрасных произведениях замечательного узбекского художника нашли свое отражение страницы жизни тюркских народов. Выступает Мухаммаджанов и как пейзажист.
Я храню в своем архиве примечательное письмо:
«Уважаемый Чингиз Ахмаров!
Я слышала о Вас очень много хорошего от своей подруги детства, покойной Надежды Васильевны Кашиной. Она много раз пыталась познакомить меня с Вами. А теперь я к Вам обращаюсь по другому поводу: в издательстве литературы и искусства имени Гафура Гуляма принята моя рукопись переводов на русский язык рубаи Омара Хайяма. Я сообщила в Союз писателей о своем желании — чтобы оформление к этой книге было выполнено Вами, если, конечно, Вас заинтересует эта тема. Хайяма переводили много раз, но пусть это обстоятельство Вас не смущает. Без ложной скромности могу сказать, что эта работа является значительным шагом в деле перевода лирики Хайяма, потому что, во-первых, Рубаи подобраны самим поэтом Лахути; во-вторых, я выполнила этот перевод по оригиналу; в-третьих, я занимаюсь этим делом в течение многих лет. Моя работа получила положительную оценку профессора Болдырева и других лиц, являющихся в этом деле специалистами.
Если Вы согласитесь, я попрошу, чтобы издательство обратилось к Вам с просьбой. У меня есть еще мечта сделать новый перевод «Шахнаме», который также открывает для мастера книжной графики большие возможности. Или, в крайнем случае, перевести избранные части этой поэмы общемирового значения. В случае, если все это Вас заинтересует и вдохновит, у меня есть возможность попросить помощи у организаций, которые в Узбекистане занимаются подобными изданиями.