– Прошу тебя, остановись! – я кричал ей вслед.
– Давай за мной. Осталось чуть-чуть! – спокойно, с легкой озорной ноткой в голосе отвечала она.
– А почему мы не можем идти вместе?
– Потому что у меня велосипед! Зачем мне идти, если я могу ехать?
– А я должен бежать? – возмутился я.
– Можешь не бежать. Я все равно поеду дальше, – равнодушно заметила она, отчего-то зная, что я последую за ней.
Она была одета в легкое платье в цветочек. На ней оно не смотрелось, как на деревенской девушке, или, хуже того, бабушке. Она выглядела обычной девчонкой, которая живет сама по себе. Казалось, она катается просто ради того, чтобы покататься. Никаких тренировок, никаких вынужденных поездок – обычная прогулка. Но это сильно контрастировало с погодой. Шины ее велосипеда брызгали остатками слякоти на ее икры, но ей, казалось, было все равно.
– Тебе не холодно? – выбрав спокойный темп бега, спросил я.
– Прохладно. Но скоро станет тепло, – она посмотрела вдаль. – гляди!
Я проследил за ее пальцем, устремившемся в сторону горизонта. И правда, через пару километров, очерченный ровной линией, начинался сухой асфальт. Через пару минут она остановилась на этой линии. Я, основательно запыхавшись, предстал перед ней в ужасном виде: наполовину пьяный, весь в поту и с шелушащимся лицом.
– Ну, как пробежался?
– Спасибо. Благодаря тебе я вспомнил, что такое бег, и за что я его не люблю.
– Ничего. Это тебе не помешает, – она хихикнула. – ну, пошли?
Ее слова звучали тепло, но в то же время вывели меня из себя. Я шел все время, сколько себя знаю. И снова идти? Но я быстро отбросил свое занудство, когда обратил внимание на ее огромные карие глаза.
– Пойдем, – ответил я. – только никакого бега.
– А как я побегу с велосипедом? – улыбнулась она в ответ.
И я расплылся в улыбке, поверив, что, наконец, не схожу с ума. А может, это проекция моего утомленного мозга? Может, я сейчас валяюсь в луже собственной рвоты, наблюдая последние кадры своей жизни и мой мозг создает более приятную картинку? Все может быть. Тут же во мне появилась настороженность:
– Ты настоящая? – украдкой спросил я, ожидая, что она исчезнет, как и все тени до этого.
– А какая еще? Могу притворяться больной, могу превратиться в монстра, хочешь?
– Нет, пожалуй, не стоит.
– А почему ты спросил? – словно только в этот момент осознав, что я спросил всерьез, выпалила она.
– Да так. Бывает тут всякое видится.
– Да, чего только не нафантазируешь, правда?
Я внезапно почувствовал, что мы понимаем друг друга, и разговор пошел в привычном ключе. Мы общались, смеялись и узнавали друг друга. Мы шли, и весна все больше набирала обороты, приближаясь к самым жарким дням. Мы шли сквозь ливни и зной. Мы шли и говорили, ничего больше. Я просто компенсировал все, чего мне не хватало на протяжении всего моего пути. И вот листья вновь опали. Впереди были те же испытания, но уже в новой компании.
Мы узнали друг о друге все. Понимали друг друга с полуслова, нелепо ссорились, но все еще удивлялись нашей компании. Нам было не до рассуждений о смысле пути, о том, каким образом все случилось именно так, почему и зачем мы здесь. Впрочем, такой момент должен был настать.
Наступила ночь. Ощущение новизны не пропадало, но мы привыкли друг к другу. Я пил ром, она шла рядом и лишь изредка перехватывала у меня бутылку. Мы просто молча наслаждались дорогой. И вот когда ясное небо над нашими головами открыло взору яркую луну, на меня напали крайне сентиментальные мысли. Я решил впервые за все время странствий свернуть с дороги и зайти в чащу леса. Мы бы без труда нашли обратную дорогу, так как деревья уже обнажили свои несчастные тела в ожидании первых заморозков.
– Пошли, – сказал я, взяв ее за руку. – я хочу показать тебе кое-что.
– Но ведь там страшно, – она широко раскрыла глаза. – да и как мы вернемся на дорогу?
– Не волнуйся, все под контролем.
Мы зашли в лес. Пугающие картины, преследовавшие меня, стали намного страшнее. Но на этот раз у меня была благородная цель.
– Ты дрожишь, – сказала она тихим убаюкивающим голосом. – тебе тоже страшно?
– Нет, – солгал я. – просто здесь прохладнее.
– Если страшно – скажи. Уж я-то тебя понимаю.
– Хорошо. Обязательно скажу, когда станет страшно.
Я искал цветы. Я безумно хотел удивить ее, подарить что-то похожее на то, что изображено у нее на платье. Я был безумен в своей уверенности. Я зашел в лес, зная, что ничего не найду, но я верил, что не ошибся.