Интересно ещё кое-что: во время «голодной весны»20 они почти ничего не едят и лишь раз в день пьют напиток из сушеных абрикосов. Такой пост возведён в культ и строго соблюдается. Шотландский врач МакКаррисон, первым описавший Счастливую долину, подчёркивал, что потребление белков там находится на низшем уровне нормы, если вообще это можно назвать нормой. В книге «Хунзы – народ, который не знает болезней» подчеркиваются следующие очень существенные достоинства модели питания в этой стране:
– прежде всего оно вегетарианское;
– большое количество сырых продуктов;
– в ежедневном рационе преобладают овощи и фрукты;
– продукты естественные, без всякой химизации, и приготовленные с сохранением всех биологически ценных веществ;
– алкоголь и лакомства потребляют исключительно редко;
– очень умеренное потребление соли;
– продукты, выращенные только на родной почве;
– регулярные периоды голодания.
К этому надо добавить и другие факторы, благоприятствующие здоровому долголетию. Но способ питания имеет здесь, несомненно, очень существенное, я бы сказал, решающее значение.
О своем секрете долголетия местные жители говорят просто: будь вегетарианцем, трудись всегда духовно и физически, постоянно двигайся и не меняй ритма жизни, тогда и проживёшь полтора столетия. Отличительная черта хунз как народа, обладающего «полноценным здоровьем» – это высокая трудоспособность в широком смысле слова. У хунзов эта трудоспособность проявляется как во время работы, так и во время плясок и игр. Для них пройти пару сотен километров – все равно что для нас совершить короткую прогулку возле дома. Они необычайно легко взбираются на крутые горы, чтобы передать какое-то известие, и возвращаются домой свежие и весёлые. Потом жизнерадостность. Хунзы постоянно смеются, они всегда в хорошем расположении духа, даже если голодны и страдают от холода. Третье. Исключительная стойкость.
«У хунзов нервы крепкие, как канаты, и тонкие и нежные, как струна» – писал МакКарисон. – «Они никогда не сердятся и не жалуются, не нервничают и не выказывают нетерпения, не ссорятся между собой и с полным душевным спокойствием переносят физическую боль, неприятности, шум и тому подобное».
– Я так понимаю, что вы хотите взять анализы у кого-то из людей этого племени?
– Мы бы хотели пригласить к нам кого-то из них на долгосрочные исследования. Если это будет семья – ещё лучше. Нам важен сравнительный анализ ДНК хунза с ветвями ДНК обычного человека. Потом мы сравним состояние органов человека из этого племени и кого-то из самых здоровых наших людей, а дальше…
– Можете не продолжать, Николай Степанович. Я всё поняла. Вот вам бланк заявки. Заполняйте на всех сотрудников, собирающихся в эту экспедицию. Сколько человек поедет?
– Трое. Я и два моих ассистента. Дело слишком важное, чтобы передоверять кому-либо. Планируем втроём, плюс некоторое количество оборудования, на случай, если никто из хунза не согласится поехать с нами обратно в Новосибирск.
– Тогда я дам указание, чтобы каждому из сотрудников придали по человеку охраны. Всё-таки вы под грифом «ОГВ», не будем рисковать.
– Большое спасибо, Анастасия Олеговна.
– Николай Степанович! Я ни разу не разочаровалась в вашем отделе и знаю, что вы желаете принести огромную пользу нашему государству. А оно, в свою очередь, должно заботиться о своих гражданах. Ваши разработки уже с успехом используются в разных областях медицины, недаром вам дали «профессора», а троим уже докторов медицинских наук. В таком возрасте это дорогого стоит. Те, кто сидит в локомотиве технического прогресса СФГ – всегда обеспечиваются самым передовым оборудованием, а с их мнением и запросами считаются. Даже ТАМ, – показываю пальцем вверх.
– Когда ждать результатов заявки?
– На днях мы отбываем на традиционный семинар на Байкале. Думаю, что я найду там нужный момент и попрошу Совет Трёх о вашей командировке.
22 июля 1949 года. Москва. Штаб-квартира ГКР. 10 часов 05 минут
Сегодня должен прибыть сам Иоффе. Уже вечером в пятницу он позвонил мне на персональник21 и попросил о внеплановой встрече со мной. На мой вопрос, что случилось, сказал, что это нужно решить лично.
Утром не удалось позавтракать, поэтому коротаю время за чашкой кофе и парой бутербродов. Пока дожёвываю последний, дверь в кабинет открывается, и я попадаю в отеческие объятия старого академика.