— А фабрика — это если уже есть механизация?
— Не механизация, а машины. А если какие–то механизмы типа мясорубки, это не фабрика. Фабрика — это та же мануфактура, но основанная на машинном труде. То есть получаются такие ступени: простая кооперация, мануфактура, фабрика. Развитие капиталистического производства всё время сужает сферу стихийного товарного хозяйства. В кооперации планировалось лишь, сколько сделать, а не как сделать. В мануфактуре уже — как сделать. А после перехода к фабричной системе постепенно получаются огромные монополии. Всякая монополия планомерна. А если, скажем, в современной России государственный сектор выпускает 50% ВВП и более, а в нём плавают отдельные частные предприятия, между ними никакого плана, никакого взаимодействия — это отсталость. Это не соответствует современному этапу развития монополистического капитализма.
— У меня по этому поводу возник такой вопрос: можно ли считать, что у нас ещё не полностью прошёл переход от социализма к капитализму, что ещё много остатков социалистического хозяйствования?
— Нет, так нельзя считать. Цель производства у нас везде капиталистическая, хозяйство у нас частное, а при частном хозяйствовании не может быть социалистического. Другое дело, что мы не соответствуем современному уровню монополистического развития. Поэтому у нас и хозяйничают крупные монополии. Если вы не хозяйничаете в своей стране, значит у вас будут американские компании, японские, южнокорейские… И всякую грязь, которую они не хотят делать в своей стране, они будут тащить сюда, чтобы российские рабочие выполняли самую грязную работу. И в грязных местах, между прочим. Как, скажем, компании Hyundai и Nissan стояли у помойки, самой большой и вонючей, там даже проезжать было невозможно. Ее только–только сейчас загасили. Зато там вырубили лес, который являлся санитарной защитой города от загрязнений, поэтому там уже не такой воздух, как был до этого.
— После ряда критических статей тут приведено несколько рецензий, и меня особо заинтересовала рецензия на “Краткий курс экономической науки” Богданова. Особенно после разгромных рецензий о том, что делали народники, о курсе Богданова Ленин отозвался весьма положительно: автор подходит к изложению вполне марксистски и последовательно держится исторического материализма. У меня такой вопрос: стоит ли сейчас разыскать эту работу Богданова и выложить для скачивания в Интернете?
— Не стоит.
— Почему?
— Потому что есть “Капитал”, который включает в себя всё, о чём писал Богданов.
— А как краткий конспект?
— А зачем читать краткий курс? Представьте, что мы вам из торта выберем только сахар или масло… Богданов не владел диалектическим методом. Я‑то читал то, что он дальше писал. После 1907 года Ленин характеризовал Богданова как путаника. Тогда некоторые отошли от диалектики и пошли по пути так называемого “системного подхода”. Богданов это назвал “тектология”. Есть обмен записок между Лениным и Бухариным, который, кстати, не вошёл в Полное собрание сочинений, но есть в издании “Ленинские сборники”. И вот там Ленин пишет, что “Богданов Вас обманул”. Он никак не мог одолеть диалектику и прислонился к Жонглированию абстрактными системами и их элементами. Это сейчас так принято в большинстве работ: есть элементы, структура, внешняя среда, внутренняя среда… И думают, что тут есть какая–то наука. Это мертвечина. Вот когда вы умрёте — будут и элементы, и структуры, и внешняя среда, внутренняя среда, особенно если вы находитесь в патолого–анатомическом театре, и целое будет, и все части будут. Может, вы думаете, что я зря так употребляю такие сравнения, но Энгельс ведь прямо говорил: части лишь у трупа. Если вы представляете собой нечто живое, то нет частей. Если, скажем, ваша рука живая, то в ней есть кровь, а кровь идёт из сердца, а если я подвигал пальцами, то сигнал–то пришёл из мозга. Поэтому как вы можете руку рассматривать отдельно от целого, от организма? Поэтому деление на целое и части — ещё Гегель писал — это не истинные категории. Если вы говорите про части, значит, уже есть и какое–то целое! А если говорите о целом, то оно состоит из каких–то частей. Не учитываются противоречия. А когда вы пытаетесь построить систему без противоречий, то это мёртвая схема. Богданов прочитал “Капитал” и хочет поставить между Марксом и трудящимся какую–то стенку в виде своей книжки. Человек прочитает эту книжку и Маркса уже читать не станет.