— Заканчивай, наверно, на сегодня, праздник всё-таки, — наконец произнёс он сухим голосом.
Старик сразу ожил, резко закрыл журнал и весело, чуть не вприпрыжку, засобирался домой. Игорь медленно убрал руки с прилавка и выпрямился во весь рост, попутно развязывая грязный фартук. Он был на голову выше Вари, крепкий и хорошо сложенный, приятного вида юноша. Он по-прежнему не смотрел на свою жену и после паузы, стараясь выглядеть абсолютно беспристрастным, спросил:
— Что-то случилось?
Варя не была готова к диалогу и не своим голосом ответила:
— Ничего.
Оба находились в странном напряжении и взглядами избегали друг друга. Им хотелось поскорее закончить эту немую сцену и выйти из мастерской, но их сковала нерешительность.
— Тогда зачем ты пришла?
— Просто гуляла и решила зайти.
Игорь навесу сложил фартук и тихо, переступая с пятки на носок, направился к одной из дверей.
— Ты скоро закончишь? — неожиданно для себя спросила Варя, боясь, что потеряет его из виду.
— Да, сейчас пойдём.
На улице уже начало темнеть, а совсем очистившееся от облаков небо окрасилось в алый цвет горящего за домами заката. Хотя он выглядел ярким и тёплым, на улицах продолжал господствовать холод на пару с буйным ветром. Супруги шли на незначительном расстоянии друг от друга, которое с каждой минутой молчания становилось всё больше. Холод медленно окутывал их, пробирался своими лапами к самому сердцу. По одиночке они были для него лёгкой добычей, но мороз не охотник. Украдкой они поглядывали друг на друга, но так и не решались заговорить о чём-то. Ветер заигрывал, выл между ними и ускользал куда-то в даль, предлагая поймать его. Варя от холода скрестила руки на груди.
— Ну и погода сегодня… — созрел Игорь.
— Да уж.
Снова молчание, но уже не такое длительное.
— Лиза заходила, звала нас на службу, а потом в гости на пирог с вишней…
— Звучит неплохо… Можем сходить, если хочешь.
Она не знала, что ответить, и быстро сменила тему.
— А этот старикашка всегда такое неприятный или только сегодня?
Игорь подавил лёгкую усмешку.
— Прохор всегда такой и со всеми, я просил его быть приветливее, но меня он не так охотно слушает… к сожалению.
— А кого слушает?
— Аркадия Денисовича. Он оплачивает его работу, и я за это благодарен.
— М-м-м… и сырьём тебя обеспечивает? — с нескрываемой ненавистью отозвалась девушка.
— Да, — грубо ответил муж.
— Какая щедрость, — пробубнила Варя себе под нос.
Они не проронили больше ни слова до самого дома. Варя не могла уложить у себя в голове, какой глубокой была пропасть между ними. Ещё год назад она и подумать не могла, что такое может произойти. Они совсем не могли понять друг друга, найти общий язык и даже просто поговорить дольше двух минут. Она оказалась навеки прикована к нему, не могла убежать, но и подойти ближе не выдавалось случая. Игорь, которого она любила, навсегда исчез. Остался только тот, которого придумал господин Белехов. Варя пыталась достучаться до прежнего Игоря, верила, что он жив, что он не погиб от ударов гордости, жадности и сребролюбия, но…
Оглянувшись по сторонам на весёлые лица, полные счастья и ожидания рождественского чуда, она вдруг осознала, что её личное счастье давно потеряно. Не выдержав этой мысли, она опустила голову. Глаза горели и наливались слезами, больно застывающими на лютом холоде…
За окном уже совсем стемнело, и небо покрылось звёздами, до Рождества оставалось совсем немного. Поужинав, они разбрелись по разным комнатам, но потом, каким-то чудесным образом, оба оказались возле печки. Уютная атмосфера в доме, приближение праздника или тот факт, что сегодня утром тут была Лиза и принесла с собой частичку благодати — что-то неизвестное, необъяснимое подарило им обоим утешение и душевный мир, в котором они нуждались. В комнате вновь царила тишина, но совсем другая, в которой и без слов всё было ясно. Варя, задумавшись о чём-то, смотрела как за открытой дверцей печки плавно двигаются огоньки и поблёскивают искры, а Игорь смотрел на неё… На привычные светлые кудри, выбивающиеся из косы, милое личико, большие глаза, тонкие ручки с длинными пальцами. Она сидела, прислонившись к спинке кресла и обняв руками колени, и до сих пор не могла согреться после прогулки. Игорь принёс плед и укутал её. Руки девушки оказались холодными, как и нос, а голова горячей.
— Ну вот, нагулялась, — поникшим голосом пробормотал он.
Вскоре он принёс тёплый чай с мёдом и присел возле кресла, грея между грубыми ладонями её руки.