– Может быть, попытаться обойти дом. Подняться на платформу с задней стороны. Ты со мной?
– Да.
– Хорошо. Идем медленно и тихо.
– Эй, Голт! – окликнул его Док, сидевший в кресле перед телевизором на передвижной металлической подставке. – Взгляни-ка! Сегодня опять выступает Опра. Разговор идет о торговле в школах!
– Чикаго? – Голт даже не взглянул на экран. Он “качался”: в каждой руке у него было по тридцатифунтовой гантели. Мускулы его были напряжены, вены под кожей отчетливо выступали. На груди и на лице поблескивал пот.
– Нет, на этой неделе она в Атланте.
– Братья Сэмчак должны охватить этот рынок года за три. – Голт продолжал поднимать и опускать гантели с точностью механизма. – Если только эти выходцы с Ямайки не перестреляют их раньше.
Флинт, сидевший за металлическим столом с поверхностью из голубого стекла, вдруг ухватился за промелькнувшую мысль. “О чем речь? Не о наркотиках ли?»
– Это моя работа, – сказал Голт. – Но я снабжаю только по требованию. А они – так, мелочь.
Они расположились на платформе под полосатыми тентами. Пелвис сидел за столом напротив Флинта, прижав руки к лицу. На других стульях вокруг них сидели Митч и еще двое мужчин с пистолетами. На белом столике, видимо, для кофе, стоявшем перед песочного цвета софой, лежал приемник и автомат системы “ингрем” рядом с журналами, среди которых были «Вог”, “Красота в доме” и “Солдаты Удачи”. При ближайшем рассмотрении Флинт обнаружил, что дом Голта не так красив, как показался ему с первого взгляда; это был сборный, заводского изготовления дом, и болотная влага пропитала его стены, как картонную коробку. Некоторые соединения уже разошлись и были укреплены дополнительной изоляцией. Клик… клик… клик: на этот раз звук исходил не от движений руки Голта, а от пульта управления в руке Дока. За те пять минут, что они сидели здесь, Док почти постоянно переключал, может быть, с сотню имевшихся здесь каналов, поступавших со спутниковой антенны. Он делал паузу, чтобы быстро просмотреть фрагмент из мексиканских игр, турнира по профессиональной борьбе, видеофильмов, мыльных опер… а затем пульт начинал вновь перебирать их в том же порядке, со звуком, напоминающем работу челюстей саранчи. Как правило, он делал между переключениями семисекундный интервал.
Флинт убрал полотенце, которым зажимал порез, и вздрогнул при виде раны. Порез был почти в четыре дюйма длиной; для того чтобы зашить его посиневшие рваные края, пришлось бы сделать полсотни стежков. Еще полутора дюймами ниже, и была бы перерезана артерия. Густая кровь все еще сочилась из раны, и он вновь прижал к порезу полотенце, которое Голт достал для него из корзины возле стойки с гантелями.
Док сказал:
– Эй! Это же твоя добыча, Флинти! Голт, вот тот убийца, которого я отпустил!
Флинт взглянул на экран. Док сделал паузу на программе Си-Эн-Эн, чтобы посмотреть, как подавляют мятеж в тюрьме газовыми бомбами, а затем на экране появилась фотография Дэна Ламберта с его водительских прав.
– Ведь это он, верно? – Док прибавил громкость.
– ..странный поворот в деле Дэниэла Льюиса Ламберта, который разыскивается в связи с убийством управляющего кредитным отделом банка в Шривпорте, а так же в связи со смертью владельца мотеля в Александрии. На допросе жена убитого подтвердила, что на самом деле это она забила до смерти собственного мужа. – Затем на экране последовал среднего качества снимок угрюмой женщины с копной рыжих волос. – Ханна Де Кейн рассказала полиции…
– Скукота! – Док сменил канал.
– Подожди! – сказал Флинт. – Верни назад!
– Обойдешься, – сказал Док.
Флинт подумал, что пульт управления в голове у Дока никогда не перестает щелкать. Он уставился на голубую стеклянную поверхность стола; услышанная новость была для него еще одним уколом божественного ледяного копья. Если Ламберт говорил правду о владельце мотеля, тогда и случай в банке мог быть простой случайностью или самообороной? Если Ламберт был таким кровожадным убийцей, то почему он не схватил пистолет в парке Бэзил? Несмотря на всю остроту ситуации, несмотря на то, что их с Пелвисом ждала смерть. Флинт рассмеялся. Он умрет из-за того, что отправился на юг охотиться за человеком, который в общем-то был вполне порядочным гражданином.
– Тебя что-то рассмешило? – спросил Голт, на минуту оторвавшись от своего занятия.
– Да, можно и так сказать. – Флинт снова рассмеялся; ему хотелось плакать, но он не мог удержаться от смеха. – Я просто подумал, что никогда еще не был так смешон.
– Что за черт извозил всю кухню? – Сквозь раздвижные стеклянные двери вышла Шондра, которая была зла и испытывала приступ тошноты. Она принесла поднос с пластиковым кувшином, двумя бумажными стаканами и большим стаканом с пенистой коричневой жидкостью. Она поставила поднос между Флинтом и Пелвисом. – В баке для мусора полно кишок и шерсти, от всего этого меня вырвало! Кругом брызги крови, и еще кто-то оставил грязную сковороду! Кто, черт возьми, это натворил?
– Монти, – сказал Митч. Похоже, гневу Шондры придавалось большое значение.
– Ну, так что же он жарил? Какого-нибудь скунса или хорька?
– Собаку вот этого парня. – Митч указал на Пелвиса.
– Еще одну? – Шондра изобразила на лице отвращение. – Что с этим малым, почему он ест собак, скунсов и хорьков?
– Иди и спроси его, – откликнулся Док.
– Голт, почему ты от него не избавишься? – сказала девушка, показывая на Дока пальцем. – Он меня так бесит, что меня тянет блевать, как только он открывает свой дурацкий рот!
– Да-а? – Док презрительно ухмыльнулся. – Ну, я-то знаю одну вещь, которую надо вставить в твой дурацкий рот, чтобы ты заткнулась! Я с Голтом уже давно, мы были вместе задолго до того, как ты появилась, и когда он тебя выгонит, я поддам тебе под зад коленом, чтобы ты убиралась в свой вонючий трейлер!
– Ты… ты… ты… хилый старикашка! – выкрикнула Шондра, взяла стакан с коктейлем и отвела руку назад.
– Нет, – тихо сказал Голт, вновь принимаясь за гантели. – Это мой коктейль.
Она с грохотом поставила стакан на поднос. Лицо ее было искажено, как у дьяволицы. Она схватила кувшин с водой и запустила им в Дока. Вода брызнула во все стороны.
– Посмотри, что она наделала! – закричал Док. – Она чуть не разбила телевизор, Голт!
– И я не буду вычищать эту грязь, никогда! – закричала она на всех. – Я не буду вытаскивать этот мусор и убирать весь этот хлам! – Слезы ярости и обиды брызнули из ее глаз. – Слышишь? Я не буду! – Она повернулась, все еще рыдая, и ушла назад в дом.
– Твоя награда ждет тебя на почте, кротка! – крикнул ей вслед Док.
Голт перестал поднимать гантели и положил их на пол. Он взглянул на Флинта, слабо улыбаясь, и сказал, поводя широкими плечами:
– Распри в Раю. – Затем выпил полстакана протеинового коктейля, вытер пот с лица красным платком и добавил:
– Брайан, иди выброси мусор и вычисти кухню.
– Почему я должен это, делать? – У него были аккуратно подстриженные светло-коричневые волосы, он носил очки в стальной оправе, а из кобуры на поясе у него торчал хромированный револьвер. В выгоревшей хлопчатобумажной рубашке, шортах цвета хаки и черных кроссовках фирмы “Найк” он выглядел, как студент выпускного курса.
– Потому что ты новенький, а еще потому, что я так сказал.
– Ха-ха-ха, – заржал сидевший рядом с ним латиноамериканец в футболке и грязных джинсах, с кольтом в черной плечевой кобуре.
– Если хочешь смеяться, Карлос, то иди и посмейся, пока будешь мыть пол на кухне, – сказал Голт. Карлос начал было протестовать, но Голт выразительно взглянул на него. – Иди сейчас же.
Двое мужчин молча отправились в дом.
– Я не позволю этой сучке на меня давить, – сказал Док.
– Заткнись. – Голт закончил свои занятия. – Надеюсь, вы зароете топор войны.
– Да, она зароет свой топор, если только я успею всадить свой.
– Дети, дети. – Голт покачал головой, затем скрестил накачанные руки и уставился на двух охотников. – Ну, – сказал он, – я полагаю, пришло время поговорить о делах. Как вы отнесетесь к моему предложению отрезать вам языки и кисти рук? Или вы предпочитаете умереть? – Он взглянул на руку Клинта. – В твоем случае это была бы тройная ампутация. Ну как?