– Сам посуди. Если немцы смогли столько гаубиц из соседней дивизии дернуть, то уж звено бомберов они тоже сумеют вызвать. Особенно теперь, когда мы им столько хорошего сделали. В общем, так: вторая рота пусть готовит ложные позиции, а мои бойцы пока замаскируют настоящие. Сорокапятку со сложенным щитом надо спрятать под деревьями подальше от прежней позиции, все равно с утра нас никто атаковать не будет.
Объяснив старшине все, что нужно сделать, я некоторое время контролировал, как бойцы маскировали наши позиции кустами и даже маленькими деревьями, пока наконец командир официально не приказал мне идти отдыхать. Наконец-то стащив с себя немецкую форму, которую мне было противно носить, я улегся на шинель, положенную поверх лавки в моем блиндаже.
Несмотря на усталость, уснуть я сразу не мог, а все пытался придумать способ, как предупредить руководство страны о готовящемся наступлении. Ну почему в книгах у всех попаданцев обязательно есть с собой хотя бы мобильный телефон, а у каждого второго – ноутбук? Некоторые вообще прилетают в прошлое на современных самолетах и вертолетах. Естественно, им не составляет труда доказать свое иновременное происхождение. А вот в грубой реальности у меня нет ни одного предмета из будущего, даже часов. Все осталось в машине. К счастью, такие грустные мысли мучили меня недолго, и я провалился в сон, не обращая внимания на жесткость мой импровизированной постели.
Разбудил меня вой сирен. Наспех натянув заляпанную кровью немецкую форму, я осторожно приоткрыл дверь и, согнувшись, вышел наружу. С первого взгляда было видно, что распоряжение об усиленной маскировке выполнено, и бойцы ночью потрудились на славу. Над входом в блиндаж не только висела новая маскировочная сеть, но и возвышалось деревцо, которого вчера не было, так что со стороны нельзя было догадаться, что здесь располагается ротный командный пункт. Поэтому я мог спокойно смотреть из укрытия, что творится на белом свете. А события, в масштабе нашего участка фронта, происходили примечательные. Похоже, мои предсказания сбылись, и немцы, понесшие ночью большие потери, смогли выпросить у командования «лаптежников». Они-то сейчас с воем и атаковали наши позиции, к счастью – ложные.
Мой расчет на высокую точность бомбометания Ю-87 оказался верным. Даже не очень опытные пилоты на этом пикирующем бомбардировщике клали бомбу не дальше пятидесяти метров от цели, и, сидя в окопах, мы могли не опасаться взрывов. Впрочем, кидать тяжелые фугасы на обычные окопы смысла не было, а у стокилограммовых бомб, которые, вероятно, нам приготовили, зона легких повреждений «всего» метров семьдесят. Поэтому, вооружившись новеньким трофейным биноклем и набив в уши ваты из аптечки, я спокойно наблюдал, стараясь запомнить тактику действия бомбардировщиков, как, встав в круг, «юнкерсы» по очереди пикировали на наши позиции и заваливали берег реки бомбами.
Не без злорадства я отметил, что «юнкерсов» было только семь штук, хотя в эскадрилье, или как там она называется у фрицев, должно насчитываться вроде бы девять или двенадцать самолетов. Видно, не так уж и спокойно им тут летается. Эх, еще хорошо бы нам поскорее освоить МГ-34. У нас имеются два станка, с которых можно вести огонь по воздушным целям, и надо научиться ими пользоваться. Сбить самолет мы, конечно, не собьем, но вот заставить его сойти с боевого курса вполне возможно. Но пока мечты о личной зенитной артиллерии оставались мечтами, «лаптежников» отогнать было нечем, и приходилось терпеливо ждать, пока они отбомбятся.
Наше поврежденное орудие немецкие летчики окончательно доломали в хлам, и так же методично они покончили с деревянной пушечкой, сооруженной из бревна, куска забора и тележных колес. Не пожалели самолеты и «блиндажи» с «окопами», столь беспечно оставленные русскими почти без маскировки. Под конец бомбардировщики уничтожили переправу, с таким трудом восстановленную ночью, и, гордые проделанной работой, немцы улетели на запад.
Солнце только поднялось над горизонтом и, следовательно, спал я недолго. Поэтому выслушав доклад о том, что потерь нет, и движения на западном берегу не наблюдается, я с чистой совестью отправился досыпать дальше.
Глава 3
19 сентября. День
Сколько я еще проспал, не знаю, но показалось, что меня сразу же растолкали.
«Кто бы это мог меня так бесцеремонно будить?» – думал я, спросонья отмахиваясь рукой.