Заранее наметив себе деревце примерно в ста метрах от нас, я ждал, пока немецкий дозор поравняется с ним. К сожалению, несмотря на все старания, мне не удалось обнаружить среди наступавших фашистов офицера. Возможно, этим отрядом командовал какой-нибудь фельдфебель, но кто именно, понять было нельзя. А так хотелось, чтобы его подстрелили в начале боя.
Мой крик "огонь" совпал с очередным взрывом, прогремевшим совсем не вовремя, и вместо стройного залпа получилась разрозненная стрельба. Немцы сразу же залегли, но спрятаться им было негде, к тому же стреляли мы сверху вниз. Большое количество пулеметов и автоматов не оставляло противнику шансов, и уцелевшие стали торопливо отползать назад. Впрочем, таких было немного, большинство противников было сразу же выведено из строя. В начале боя не меньше пятнадцати немцев попыталось отстреливаться, но уже через полминуты ответный огонь полностью прекратился.
Если кто-то из врагов и остался жив, то он лежал тихо, притворившись мертвым. Меня больше волновало то, что теперь наша позиция известна немцам, и они начнут нас обстреливать. К счастью, все опасения оказались напрасными. Выжившие в огненном аду фашисты были озабочены только спасением своих драгоценных шкур. Если у кого-то из них и была мысль идти к нашему холмику, то они благоразумно от нее отказались.
В нескольких километрах к северу от нас, где дорога не просматривалась нашими наблюдателями и не подверглась обстрелу, управление войсками должно было сохраниться. Но им не было никакого смысла лезть на простреливаемое советской артиллерией поле.
Еще некоторое время гаубицы и минометы вяло работали, пытаясь достать фашистов на переправе через речку, но вскоре стрельба окончательно стихла. Все кто еще мог двигаться ушли на запад, и только раненые ползали по выжженной земле среди догорающих обломков техники.
Итоги скоротечного боя оказались, к сожалению нерадостными. Два человека погибло, и еще двое было ранено. Пользуясь тем, что к нам больше никто не приближался, я прополз по позициям, чтобы проверить в каком состоянии раненые. Их уже перевязали и отвели в небольшую ложбинку посередине холмика. Срочной эвакуации не требовалось, так как у обоих были сквозные ранения в руку.
Погибших можно было не осматривать. Прямое попадание в голову не оставляло им никаких шансов. Очень тяжело было вот так терять своих боевых товарищей, тем более что один из них был в роте с первого дня. Конечно, у немцев потери были в десять раз больше, но все равно, приятного мало. А ведь враги даже не смогли воспользоваться пулеметом, расчет которого мы сняли в первую очередь. Видимо очень опытные сволочи нам попались - за несколько секунд смогли сориентироваться и открыть ответный огонь по вспышкам.
После короткого боя ночь тянулась необычайно медленно. Мы всматривались в темноту, выглядывая приближающихся врагов, стараясь не кашлять от едкого дыма, который ветер нес в нашу сторону. Тошнотворный запах взрывчатки смешивался с гарью от сгоревших повозок и машин. Еще раз мне пришлось пожалеть об оставленных противогазах. Дышать без них сейчас было трудно.
Перестрелок больше не было. То и дело мы видели тени, мелькавшие среди догоравших обломков техники, но к нам никто не приближался. Только несколько лошадей, которым повезло вырваться из постромок и убежать из огненного ада, проскакали через наши позиции.
Когда рассвело, Гусев подозвал меня к рации - вызывал комбат. Иванов разрешил нам возвращаться, так как нас вскоре должны были заменить. Но как не хотелось мне отдохнуть, я все-таки предпочел дождаться, пока не подойдет другая рота, чтобы даже на короткое время не оставлять артиллеристов одних.
Корректировщикам замену пока не прислали и они, зевая, остались на своем посту. Где-нибудь в лесах еще могли прятаться сотни фашистов, и помощь артиллерии могла скоро понадобиться. Подошедшие красноармейцы не стали отсиживаться в наших окопах, а взяв оружие на изготовку, начали прочесывать поляну, разыскивая выживших немцев. Ну что же, они всю ночь отдыхали, пусть теперь займутся делом. А нам уже и на боковую пора.
Глава 9
22 сентября. День.
Когда мы вернулись к станции, старшина не дал бойцам ни минуты отдыха, пока они не почистят оружие. По окрестным лесам бродили тысячи врагов, и хотя большинство из них сейчас изо всех сил бежало подальше отсюда, но расслабляться не стоило.
Не успел я присесть, как передо мной появился наш особист полка, опасливо держащий небольшой пакет, предназначенный лично мне. Авдеев тут же протиснулся ко мне, и вежливо попросил разрешения осмотреть конверт на предмет целостности. Он крутил его так и эдак, рассматривая со всех сторон через лупу, и наконец вернул мне с не меньшим благоговением, чем до этого Танин. Пока сержант изучал печати, Танин доложил о результатах проверки личного состава. Еще два подозрительных субъекта было выявлено во второй роте, но их тоже решили пока не брать.