Он порылся в карманах своего плаща и извлек на свет небольшую деревянную палочку, покрытую изумительной резьбой. Говоря начистоту, Лариэс бы не сумел сотворить нечто подобное и двумя руками, не то, что одной.
Корвус, явно поняв, о чем думает ученик, улыбнулся, и продолжил.
— Нашим источником силы может стать любая щепка, любой камешек, любой кусок железа. Зачем же усложнять себе жизнь? Так может показаться на первый взгляд, однако это совершенно неправильная точка зрения. Артефактор не просто погружается в суть предмета, выуживая истинное имя. Он видоизменяет его в соответствии со своими потребностями, а также — возможностями самой вещи. И чем сложнее предмет, чем больше сил и любви было в него вложено, чем богаче его история и разнообразнее структура — тем больше возможностей тот предлагает чародею. Я с легкостью могу убить человека обычной щепкой, за секунды превратив ее в дротик. Думаю, нечто подобное частенько использовала твоя бывшая Первая Тень.
Лариэс согласно кивнул.
— У меня тоже есть подобные простенькие заклинания, не требующие особых трудозатрат и собираемые буквально на коленке. Но если мне потребуется дождь из дротиков, способный причинить урон целой роте, то я, скорее всего, попытаюсь найти какое-нибудь копье столетней давности с древком из красного дерева, богатой инкрустацией и наконечником из булатной стали, изготовленное прославленным мастером и оставшееся от могучего воина. Поработав с таким оружием пару месяцев, я смогу превратить его в однократно используемый артефакт, за полгода — в оружие, которое получится использовать регулярно. Думаю, общий принцип ты понял.
Лариэс снова кивнул.
— Выходит, что сковывающему не обязательно каждый артефакт отливать или вырезать самостоятельно?
— Нет, конечно, но это помогает. Сковывание вообще очень индивидуально. Я, к примеру, предпочитаю работать с деревом, а Аккэлия — с драгоценными камнями и золотом.
Королева помахала виконту рукой, буквально увешанной всевозможными кольцами.
— Так что тут каждый сам решает, что подходит ему. Паллидий любит обсидиан, опалы и кварц. А, помнится, лет двести назад жил один сковывающий, зачаровывающий фигурки из слоновой кости. Он сам вырезал их и вкладывал в свои творения такую сумасшедшую магию, что все только диву давались.
— Значит, мне самому придется выбрать, чем пользоваться?
— Да, когда придет время, — кивнул Древний. — Впрочем, это будет нескоро. Сперва тебе следует освоить первый уровень погружения и не погибнуть при этом, а это далеко не так просто, как может показаться. На первом уровне молодому сковывающему вроде тебя придется столкнуться с тем, что в простонародье именуют рунами.
— А это не так?
— Нет, — вместо Корвуса ответила Аккэлия. — Руническая магия северных жрецов потеряла силу, когда их боги погибли во времена Рагнарёка. То, что простые обыватели именуют рунами, всего лишь есть истинное имя явления.
Лариэс тупо уставился на чародейку, и та вздохнула.
— Проще говоря, сковывающий приказывает предмету стать прочнее или долговечнее.
— А много таких… истинных имен?
— Не слишком, — ответил вместо нее Вороний король.
Лариэс кивнул, а оба его лектора, наконец, видимо, решив, что со вводной частью покончено, приступили к делу.
— Что ж, полагаю, мы можем, наконец, снять браслеты. Смотри внимательно.
Корвус достал из кармана небольшую коробочку, в которой лежали пять высушенных пиявок, а точнее — их шкурок. Лариэс ожидал чего угодно, но не подобного, а потому не сумел сдержать возглас удивления.
— Как я уже говорил, — продолжил пояснять Корвус, методично раскладывая странные изделия на браслеты, — данные артефакты выпивают чужую силу. Обычный сковывающий, даже очень сильный, ни за что не сумел бы снять их быстро. Почему? Потому, что не представляет механизм работы Оков Боли. Думаю, той же Мислии потребовалось бы как минимум неделя для того, чтобы разобраться в структуре и найти слабые точки. К нашему счастью, я знаю, как следует поступать. Артефакты таких типов ни в коем случае нельзя разрушать грубой силой. Они только мощнее станут. Нет наша задача применить хитрость и нарушить сообщение энергетических каналов.
— Это те лучи, что тянутся от одного браслета к другому?
— Именно. В нашей магии, старающейся, как я уже говорил, упорядочить природный хаос, все стремится к каким-либо устойчивым конструкциям. Геометрическим — в том числе. Силовые линии браслетов образуют пентаграмму с центром в сердце жертвы. Древняя схема, нашедшая свое отражение во множестве школ магии, не только в сковывании. Однако нарушь ее — и сила, державшая могучие атаки чужой воли, в один миг обратится сама против себя. Смотри внимательно.
Корвус тихо прошептал одно слово и Лариэс широко распахнул глаза.
От пиявок или их высушенных шкур, или что это еще было, повалил густой белесый дым, который начал покрывать золотистые линии. В этот самый момент чернота, окружавшая браслеты, точно у нее был разум, набросилась на дым, стремясь развеять его… Нет, не развеять — поглотить!
Но, съедая дым, тьма пожирала и силовые линии. Несколько мгновений спустя стройная картина нарушилась, свечение в одном месте стало сильнее, в другом — слабее, вся пентаграмма замигала, а затем без каких бы то ни было эффектов погасла.
И в следующую секунду щелкнули застежки на браслетах, освобождая пленника.
— Все на два шага назад, — коротко приказал Корвус, и никто даже не подумал задавать вопросы.
Лариэс отошел, прислонившись к стене и ощутив спиной ее холодную прохладу, а буквально в следующую секунду глаза Ридгара распахнулись, и он рванулся вперед с диким животным рыком.
— Стой! — повелительно воскликнул Вороний Король, и лианы, появившиеся из ниоткуда, спеленали Древнего по рукам и ногам.
Несколько секунд Кающийся дико вращал глазами и рычал, походя больше на бешеного пса, нежели на человека, но вот, наконец, на его лице появилось осмысленное выражение.
— Корв? — прохрипел он. — Ты?
— Я.
Слабая улыбка тронула тонкие губы Ридгара.
— Невероятно… Мы выбрались!
Произнеся это, он рухнул на пол, совершенно обессиленный.
— Лариэс, положи, пожалуйста, его на кровать, — попросил наставник. — Я бы и сам это сделал, да вот только одной рукой — неудобно.
— Конечно, ваше величество, — Лариэс быстрым шагом подошел к человеку, обучавшему его искусству сноходчества и осторожно положил того на койку, укрыв одеялом и заботливо подтолкнув подушку под голову.
— Хорошо. Теперь давайте подведем итоги. Аккэлия, ты все разглядела, сможешь повторить в случае нужды? — спросил Древний у королевы.
Та кивнула.
— Вот только не проси меня использовать кожу пиявок.
— Материал — на твое усмотрение. Главное, он должен иметь хотя бы какое-то отношение к вампирам. Учитель использовал клыки летучих мышей, они надежнее, но у меня не было времени искать нечто подобное.
Королева кивнула и ткнула носком сапога один из браслетов.
— А с этим что будете делать, ваше величество.
— Брошу в плавильню, — решительно ответил Древний. — Эта погань не имеет права на существование. Искренне надеюсь, что наши враги просто нашли подходящий артефакт в каком-то тайнике, сохранившемся со времен войны Великих Жнецов.
— Рада слышать. Было любопытно посмотреть на браслеты вблизи, но мне пора идти, — попрощалась королева. — Дела зовут.
Вслед за ней комнату покинула и Орелия, предварительно проверившая пульс Кающегося. Для чего это было нужно лично Лариэс не знал — какая разница, ведь Ридгар все равно бессмертен, — но задавать лишние вопросы он не стал. Вместо этого — поинтересовался у Древнего:
— Когда господин Ридгар очнется?
— Думаю, через пару часов, — с лёгкой неуверенностью в голосе ответил тот. — Хочешь подежурить возле него?