В ближних пещерах были погребены 80 угодников Божиих, а в дальних пещерах – 45 угодников. Большинство из них жили в первые 100 лет существования Киево-Печерской обители. Православный мир не знает других примеров, когда бы в одном монастыре за сотню лет прославилась сотня святых, тела которых, к тому же, Господь почтил нетлением. Этому посмертному чуду предшествовало множество прижизненных чудес.
В первой четверти XII века, когда число насельников Печерского монастыря простиралось до 180-ти, было между ними 30, имевших силу одним словом изгонять бесов. Такой великий дар дается Господом лишь тем, кто достиг вершин духовного совершенства, а потому изумление вызывает в первую очередь именно соборность печерского подвига. Это было сердце Руси, которое готовилось к великим подвигам и страшным испытаниям. Печерская обитель стала средоточием всего самого чистого, нравственно крепкого, что только было в русском народе, который тогда еще только зарождался. Здесь, напрягая до предела возможного собранные со всей Руси духовные силы, скопили эти лучшие люди великое богатство благодати Божией, изливая ее потом на всю Русь, и освящая ее, и очищая, и давая силы.
Мы молились в пещерах перед мощами преподобного Илии Муромца. В раке перед нами лежало маленькое, узкое в плечах тело, завернутое в парчу. Впрочем, исследования показали, что у этого человека – очень толстые кости, то есть при жизни он был чрезвычайно сильным. Неужели это и есть тот самый богатырь Илья Муромец? Ни в «Житиях святых» свт. Дмитрия Ростовского, ни в «Киево-Печерском патерике» его имя даже не упоминается. Хотя в святцах он назван и указано празднование ему – 28 сентября (ст. ст.) Только в «Полном Православном Богословском словаре» мы нашли напротив имени прп. Илии Муромца краткое пояснение: «Преподобный печерский, которого народ отождествлял с былинным героем. Живший около 1188 года».
Если оставить в стороне историческую часть вопроса, которая вряд ли когда-нибудь прояснится, то надо сказать, что народ был духовно прав, отождествляя русского богатыря и русского монаха. Оба они в справедливом мнении народном были олицетворением могучей силы – физической или духовной. И богатыри были воинами за веру, и монахи были ратниками Христовыми. Печерская иноческая дружина в значительной части своей, как и дружина княжеская, безвестна. И русский монах Илия Муромец, не оставивший даже жития – олицетворение этого соборного безвестного подвига.
Сегодня, спускаясь под землю и ужасаясь тем невероятно тяжелым условиям, в которых печерские преподобные бились с невидимой нечистью, мы пользуемся плодами их духовных побед, потому что, скопленная ими благодать Божия не растрачена и по сей день.
***
Маленькая подземная церковь в ближних пещерах, где на службе, так чтобы не мешать друг другу, могут стоять разве что человек 10-15, пробуждает в душе тихое чувство умиления вместе с почтительным трепетом. Она кажется подлинным чудом духовного строительства и, наверное, все величественные огромные соборы, снаружи обласканные лучами солнца, а изнутри сверкающие золотом и серебром склонили бы великолепие своих глав перед маленьким сумрачным домом молитвы, где ни что внешнее не отвлекает от беседы с Богом. Изнутри единственное украшение этого храма – простые и добротные кованые царские врата, а «снаружи» у этой церкви просто нет. Снаружи – «мать сыра земля».
На следующий день мы попали на молебен, который служили в этом подземном храме. Молитвенная жизнь, начало которой было положено здесь девять веков назад, продолжается и ныне. И язык богослужения – это все тот же язык печерских преподобных – церковнославянский. Это не музей, и нам отнюдь не предлагают прикоснуться к «седой старине». Нам дают возможность почувствовать себя вне времени, в потоке вечности, где мы одновременны со святыми всех веков. И они так же молятся с нами сейчас, как молились во времена земной жизни, стоя на службе в этой церковке. Для Бога нет прошлого и будущего, для Него все одновременно, и если мы с Богом, то и для нас тоже.
После молебна иеромонах помазывает богомольцев маслом из лампады, которая горит над мощами прп. Агапита, врача безмездного, а послушник сразу же после этого как бы примеривает на наши головы, не выпуская из рук, шапку преподобного Марка Гробокопателя. Это не экспонат, а святыня, и она так же принадлежит дню сегодняшнему, как и давно минувшим векам. Нас не одергивают: «Руками не трогать». Нам предлагают: «Прикоснитесь душою». Масло из лампады прп. Агапита пронизано благодатью, скопленной этим святым при жизни, и ныне исходящей от его святых мощей. Сколько невероятных подвигов совершил преподобный, чтобы скопить эту благодать, а нам говорят – берите просто так. Но… просто, да не совсем.