А если муж не дает жене денег? Ну она, наверное, может действовать через управляющего мужа, или через бухгалтера, или через начальника охраны. Муж этим людям доверяет и через них все можно получить.
Мне кажется, святым очень горько от такого нашего отношения к ним. Святые при жизни очень любили Бога, в этом и есть святость. Ради любви к Богу они, порою, отказывались от всех мирских благ, а мы у них эти блага пытаемся выклянчивать. Порою, мы вообще забываем, что ни кто из святых не в силах нам помочь. Помочь может только Бог. Святые, к которым обращены наши молитвы, могут лишь в свою очередь умолять Бога помочь нам. Они могут это сделать из любви к нам. А Бог – не формалист, у Него, вопреки пошлому суждению, нет канцелярии, и Он не распределял между святыми обязанностей. Это сделали мы, а Он примет молитву любого святого по любому вопросу. Из любви. Но даст просимое лишь в том случае, если это будет нам полезно, а не тогда, когда мы правильно выбрали ходатая в соответствии с утвержденным списком.
Молиться не только Богу, но и святым – хорошо. Это угодно Богу. Это связывает нас незримыми нитями любви с теми кто уже на Небесах. Но, когда мы формализуем свои отношения со святыми, из них уходит самое главное- любовь. Остается одна технология – если помолился кому надо – получил результат, а если не тому, кому надо – результата не жди. Это технологичность магии. Религия тут вообще не причем.
А не таким же точно технологизмом порою начинает отдавать от нашего отношения к иконам? Вот, говорят, что об исцелении от недуга пьянства надо молиться иконе Пресвятой Богородицы «Неупиваемая чаша». Вовсе не хочу иронизировать над теми, кто так поступает. Вполне возможно, многим помогает. И все же давайте наконец задумаемся: кто или что помогает? Богородица или икона? Если помогает Богородица, то ей можно молиться перед любой ее иконой, да и без иконы можно. А если вы считаете, что помогает именно эта конкретная икона, то вы уже идолопоклонники, потому что возлагаете надежды на помощь некого чтимого предмета, а не на помощь Господа и Его Пречистой Матери. Конечно, большинство осознает, что молиться следует не иконе, а Богоматери, то есть не иконе, а перед иконой. Но почему именно перед этой иконой? Если молиться перед другой, то не поможет? Вот так понемногу технологизм и формализм магического сознания вытесняют сознание религиозное, православное.
Откровенно говоря, даже словосочетание «чудотворная икона», если его понимать буквально, уже отражает сознание магическое. Чудотворная икона – икона, творящая чудеса. Но икона не творит и не может творить чудес. Чудеса творит тот, кто изображен на иконе. Но вы попробуйте сказать нашей пастве, что нельзя называть иконы чудотворными, и раскол вам гарантирован. Расколы случались и по гораздо меньшим поводам. Что же остается? Очевидно, объяснять, что это не надо понимать слишком буквально, что чудеса на самом деле творит Господь и по Его воле – святые, но не иконы, на которых они изображены. Иконы мы чтим из любви к тем, кто на них изображен, но не придаем им ни какой самостоятельной силы, уж тем более не должны распределять между ними функции, как между идолами – эта помогает от этого, а эта – от этого.
Однажды одна любвеобильная мамаша показала мне две иконы и сказала: «Вот эта хранит моего старшего сына, а вот эта – младшего». Это уже чистое идолопоклонство, не имеющее ни чего общего с православным почитанием икон. И надо признать, что это идолопоклонство имеет источником некоторые особенности традиционного мышления православных. Если наше сознание сдвинулось на шаг от истины, то мы вроде бы пока еще остаемся в истине, но не извольте сомневаться – рядом всегда найдутся люди, которые продолжат наше движение и остановятся только в заблуждении.
В нашем случае истина – это догмат иконопочитания. Суть его в том, что в зримом образе мы чтим незримый первообраз. Этот догмат, как и все другие, настолько возвышенный, что у нас не хватает сил удерживать свое сознание на его высоте. В своих душах мы понемногу искажаем догмат, а то и доходим до полного его отрицания, то есть вместо незримого первообраза чтим зримый образ. Если слова «икона помогла» приобретают для нас точный, буквальный смысл, это уже псевдоправославное идолопоклонство.