То, что сейчас исполняется на клиросе порою ненамного лучше. Такие концерты закатывают, что хоть из храма беги. Заливаются соловьями на несколько голосов, порою одно слово тянут столько, что за это время можно неторопливо произнести несколько фраз. Это зачем? А это искусство. Клиросные явно не понимают, где находятся и что делают. Как-то затянули "Символ веры" на такую замысловатую мелодию, что верующие растерянно замолчали. "Символ веры" по уставу положено петь хором всем мирянам, но вытянуть такую сложную мелодию миряне без музыкального образования оказались не в состоянии. А клиросные продолжали выделываться, мешая нормальному ходу богослужения. Вот уж "символичная история". Верующие – отдельно, а клиросные – отдельно. Одни пришли молиться, а другие – заниматься искусством. Разумеется, одни другим только мешают.
Как-то, при мне было, поссорился регент церковного хора со старостой и на прощанье заявил ему: «Да я в кабаке гораздо больше заработаю». Вы представляете, что этот кабацкий лабух вытворял на клиросе, когда еще изображал из себя регента? Храм в кабак превращал. А зачем староста его пригласил? Так тот, видите ли, был известным музыкантом, и его задача была создать профессиональный хор.
А вот не надо! Не надо профессиональных хоров. Не надо настоятелям состязаться в том, у кого певчие самые голосистые и у кого из них больше музыкальных премий. Эти профессиональные музыканты в подавляющем большинстве случаев – люди не церковные и не понимают, в чем задача клиросных. Они «исполняют литургию», отыскивая для этого «музыкальные произведения» поинтереснее, да позаковыристее. Они не молятся, они мешают молиться.
А помню, как в одном вологодском храме на клиросе пели простые церковные девчонки под руководством женщины, кажется, с музыкальным образованием, но и она была человеком церковным. Боже, как молитвенно они пели! Да они ведь и не пели. Они молились нараспев. И молиться вместе с ними было так хорошо…
Все просто: клиросные должны молиться, иначе они пребывают вне литургии и только мешают верующим. Я говорю банальности? Но почему же эти банальности не понятны такому большому количеству настоятелей?
Какова же настоящая православная музыкальная эстетика? А вы слышали хор валаамских монахов? Вот звучание истинного православия. Вот небо на земле. Это древние распевы. Наши целомудренно-православные предки вряд ли знали, что такое эстетика, но их души пели молитвенно, и они бы ни когда не позволили в храме пения, чуждого молитве. Они чувствовали, какого именно пения требует православие, а мы этого зачастую не чувствуем. Так возблагодарим же Бога за то, что древние распевы живы и отметем, как ненужный хлам, музыкальные выделения расцерковленного сознания.
Однажды мы с женой были на литургии в Соловецком монастыре. На клиросе пели три стареньких монаха. Это было настоящее чудо. Они пели возвышенно, задушевно и очень молитвенно. Мы прикоснулись к миру подлинной монашеской духовности, то есть духовности истинно православной. Я не помню, какие голоса были у соловецких иноков, конечно, довольно слабые. Я только помню, что молиться вместе с ними было большой радостью. Ради этого стоило прорываться через тоскливый холод Белого моря. На клиросе пели люди, которые неизмеримо духовнее нас, и мы тоже подтягивались за ними, и благодать Божия наполняла душу.
Вот что значит хорошее клиросное пение. Но разве мы заслуживаем такого счастья на каждое воскресение? Не такая архитектура, не такие иконы, не такое пение вполне соответствуют не таким душам. Все это надо терпеть, осознавая, что лучшего мы пока не заслужили. Искажение православной эстетики было одним из признаков, предвещавших крушение империи и революционное безумие. А разве мы сегодня уже преодолели то состояние души, которое породило революцию? Наши души все такие же раздерганные, дробные, далекие от цельной мудрости. Так что, когда приходим в храм, радоваться надо тому, что имеем, а то как бы и это не потерять.