— По правде говоря, я тут не часто бываю, но мне сказали, что есть поблизости магазин боа, красивых и дешевых.
Как в плохо отлаженном фильме, все слова и движения Орны были чуть-чуть замедленны.
— Не хочешь меня проводить?
— Пожалуй.
— Вот их визитка. Кстати, кто такой Пигаль?
— Скульптор восемнадцатого века.
— Скульптор! — воскликнула она. — Плакала моя бутылка вина.
— А ты думала кто?
— Не имеет значения, >— ответила Орна.
Я ждал на улице, у магазина красивых и дешевых шарфов. В витрине спал на черных лоскутах белый кот, его лапа подрагивала во сне. Орна вышла из магазина счастливая и оживленная.
— Фантастика! Пойдем что-нибудь выпьем?
Я повел ее в кафе, где пил кофе в перерывах между чтением. На этот раз мне не повезло. Попрошайка, которого я опасался, пришел туда тоже. Меня нервировало, как он держал руки: он присел, и они свободно упали на его выставленные вперед колени, как в дзюдо перед кувырком. Почему-то эта его поза казалась мне ненатуральной. Я отвел глаза, но нищий, конечно, сразу обратился ко мне. «Доброе утро!» — сказал он громким голосом и улыбнулся слабой улыбкой онаниста; кожа на его лице была угреватая и розовая, а беловатая бороденка совсем жидкая.
— А ты что тут делаешь? — спросила Орна.
— Я каждый день хожу в библиотеку Сен-Женевьев, читаю.
— Читаешь? — удивилась Орна, приглаживая свои светлые волосы, крашенные под блондинку, но ухоженные. — Хотелось бы и мне, когда меня спросят: «Что ты делаешь?», сказать, как ты: я каждый день читаю книжки в библиотеке Сен-кого-то.
— А что в этом такого замечательного?
Орна рылась в своей большой сумке в поисках сигарет и зажигалки.
— С Даной видишься?
— Несколько месяцев не видел. Все у нее в порядке?
— Ясно, что в порядке, — ответила Орна со свойственной женщинам сестринской интонацией. — Мы в одном рейсе, пробудем тут до послезавтра.
— Куда вы летите?
— Возвращаемся в Тель-Авив.
— И в какой она комнате?
— Пойдем со мной. Я еду в гостиницу поспать немножко. Вечером мы идем на танцы.
— А кто теперь счастливый избранник?
— Ты его не знаешь. Так идешь?
— Может быть, приду вечером.
— Сказать Дане?
— Нет.
— Ты нездоров?
— Нет. Почему ты решила?
— Ты выглядишь горячим.
— Ерунда.
— Ну так я поехала. Прямо с ног падаю от усталости.
Орна расплатилась с барменом и, проходя к двери, потрепала меня за мочку уха.
В шесть вечера я позвонил по внутреннему телефону гостиницы. О короле Сербии Пьере I[45], чьим именем она была названа, я не знал ничего и, словно в абсурдном историческом фильме, воображал, как он в роскошном мундире проходит сквозь бутафорский забор к своей возлюбленной. Но когда я поднял трубку, послышалось что-то холодное и мрачное, вправду «сербское».
В голосе Даны было только легкое удивление — Орна не сдержала своего обещания.
— Поднимешься?
— Я только вчера из Рима, — глупо соврал я без всякой нужды.
На лице у Даны лежал тонкий слой крема. Ее умные и немного печальные из-за длинных ресниц глаза смотрели на меня вопросительно и с сомнением. Я вручил ей букет. Букет был большой, и она вызвала горничную и попросила банку.
— Мои письма вернулись. Где ты теперь живешь?
— В отеле на улице Галанд.
— Ты не можешь жить на улице Галанд и работать.
— А я не работаю.
Мы неловко поцеловались. Дана обняла меня и на миг приклонила голову к моей груди.
— Сниму крем.
— Не надо. Все нормально.
— И все-таки…
— Нет, лучше я пойду на часок в ванную. Дай мне «Бадедас», «Нью-Йоркер» и коньяку
— Хорошо, — сказала Дана. — Я устала от полета, пойду прилягу.
В ванной комнате влажно и назойливо пахло сосной. Я лег в полупустую ванну и стал смотреть на крючок, где висела купальная шапочка Даны — нейлоновый берет тускло-молочного цвета, тугая резинка навязала ему складки и борозды. Я выпил больше половины маленького «Курвуазье». Мне вспомнился один битник и его девица с длинными сальными волосами в кафе на углу Сен-Жак, у реки. Парень был под наркотиком и пытался научить меня, как успокоить душу, он искренне радовался, когда я стал обсуждать с ним Дальний Восток. Его подружка взяла мою руку, всмотрелась в ладонь. «О Господи!»
— Какое заказать вино? — спросила Дана, не открывая двери.
— Все равно. Попроси захватить сигареты «Буайар».
Я снова стал смотреть на шапочку.
Когда я вышел, Дана сидела против зеркала.
45
Имеется в виду Петр I Петрович Негош (1747–1830), правитель Черногории с 1781 г. (