Нетвердой походкой он подошел к окну.
— Глянь сюда.
За окном стоял полуразвалившийся ящик с землей. Земля местами просыпалась на крышу. С краю, в уцелевшем углу ящика, проклюнулись три цветка — два белых и один сиреневый.
— Я думал выбросить этот ящик, — промямлил Ханан.
— Вот и надо было его выбросить, от него вся крыша провоняла, — сказал Исмар.
— Пойми, Исмар, я не хочу, чтобы ни в чем не повинные люди погибли, сами не зная за что.
— Ты говоришь: «ни в чем не повинные люди», а я говорю, забудь это слово — «люди».
— Я тебя не понимаю.
— Да, ты меня не понимаешь. Ты раб, Ханан. Посмотри, на кого ты похож. Хоронишься тут под крышей, как подбитая птица, в этом вонючем клоповнике, совершенно один. В этом гигантском борделе ты даже бабу себе не смог подыскать. Даже лжешь по-холуйски.
— Я болен.
— Ясно, что ты болен. Всегда ты был болен.
— Прости меня, Исмар.
— Сегодня вечером или завтра я принесу тебе немного денег. Купи себе лекарств. Сходи в баню, пригласи служанку на день-другой и выброси свои отрепья, и это гнусное чучело, и ящик с песком.
— Это великая ошибка — то, что ты собираешься предпринять.
— Ты лучше скажи: да, Исмар, приятно-таки быть рабом, грустно, конечно, но приятно.
В мутных глазах Ханана отразилось замешательство.
— Ты прав. Когда я был мальчишкой, не танцующие пары вызывали во мне зависть, а аккордеонист.
— Ложись лучше в постель, — сказал Исмар Леви.
Рано утром он прибыл на вокзал в Валансе. Старинный замок, где размещался детский лагерь, находился между Валансом и Монтелюмаром. Плыли, сбившись в кучу, облака, воды реки меняли цвет. Исмар сел за столик под синим тентом. Из темного кафе вышла официантка. Исмар осведомился об автобусе в Монтелюмар, а официантка разглядывала его красивое лицо. На стене напротив кафе лепились выцветшие объявления ханжеского провинциального городка.
— Хотите вымыть руки?
Только теперь Исмар заметил, какие у него грязные руки. Он вошел в кафе, где сильно пахло анисом, кофе и сигаретами, и умылся за занавеской, рядом с уборной. Слева от стойки висели на стене листки с фотографиями разыскиваемых преступников. Бумага запылилась от времени и покрылась пятнами.
На улице веяло влажным ветерком. Исмар съел несколько булочек и выпил две чашки кофе. Рядом остановился грузовик. Водитель спросил стакан белого вина, а официантка сообщила Исмару, что он едет в Монтелюмар.
— Прошу садиться, — предложил водитель, — я отвезу вас прямо туда, куда вам нужно.
Официантка одарила Исмара улыбкой.
В кабине водитель закурил. Он был маленький и проворный и немного походил на лучшего вратаря их футбольной команды в Микве-Исраэль.
— Куда именно вы направляетесь?
— В замок Шарэль.
— Шарэль? Лагерь жиденят, а?
Исмар слегка побледнел, но смолчал. У поворота на узкий проселок, ведущий к замку, Исмар спросил:
— Сколько вам лет?
— Двадцать четыре.
— Вы в Бога веруете?
— Что? — Водитель уставился на Исмара и пробормотал что-то невнятное.
— Да или нет?
— Да, — ответил водитель.
— Когда приедете в Монтелюмар, зайдите в первую же церковь и возблагодарите Бога за то, что только что спаслись от смерти.
— Что вы такое говорите? Я не понимаю, — залепетал потрясенный водитель. Он долго еще смотрел вслед Исмару Леви, удалявшемуся в направлении замка с узелком в руке.
У ворот стояли два подростка лет одиннадцати-двенадцати. Исмар Леви написал записку, и один из них помчался к ступеням крыльца. Второй с любопытством разглядывал Исмара. Мальчишка выглядел немытым и неухоженным, волосы острижены неопытной рукой ребенка, одежда не впору — брюки длинны и широки, а кофта и вовсе будто женская.
— Сигаретку можно? — попросил он.
— Пожалуйста.
— И еще одну для товарища, который побежал.
Исмар дал ему еще одну сигарету и протянул сквозь чугунную решетку ворот горящую спичку. Мальчишка глубоко затянулся и выпустил несколько густых и ровных колец дыма.
— Бы новый воспитатель?
— Нет, я приехал забрать вас в Палестину.
Мальчишка от удивления закашлялся и с уважением посмотрел на гостя.
— А не врете?
— Чистая правда.
— В Палестину?
Мальчишка улыбнулся, скорчил рожу, засмеялся и притопнул ногами. Потом лицо его помрачнело.
— А оружие у вас есть?
— Почему ты спрашиваешь?
Тот снова глубоко затянулся и опять стал печальным и заброшенным, как раньше.
— Поплывем в подлодке?
— В подлодке? Почему в подлодке? Поплывем на большом пароходе. Увидишь летающих рыб, чаек, дельфинов.