— А на камнях она просто сожрет нас по одному, — ответил бывший разбойник.
— Действительно, чтобы идти по камням, мы будем вынуждены разделиться, — проговорил Кедрин. — А в лодке мы окажемся рядом, и талисман защитит нас всех.
— Выбираю лодку, — объявил Браннок.
— Я тоже.
— Да будет так, — Тепшен с опаской покосился в сторону озера, на поверхности которого лопались пузыри.
По камням лодочку пришлось тащить всего несколько шагов. Друзья столкнули ее в озеро и забрались внутрь, стараясь не касаться жидкости. Тепшен и Браннок сели на весла, Кедрин устроился на корме, поставив между колен меч Друла и сжав в правой руке талисман.
За кормой тянулась полоса густой ряби. Зловоние заставляло морщить нос, рыдания, поднимающиеся над водой, становились все громче. Но чудовище не показывалось. Немного погодя исчезли и существа с серыми крыльями.
— Что на том берегу? — осведомился Браннок, налегая на весло.
— Такие же камни, — отозвался Кедрин. — И мерзкий туман, и потерянные души. Там я встретил Борса. Дальше мы не ходили.
Браннок хмыкнул, но вопросов больше не задавал. Кедрин молчал, глядя в туман. Он задавал себе тот же вопрос, хотя и догадывался, что их ждет.
Он надеялся, что встретит Дарра. Желание освободить короля из тенет Ашара было не последней причиной, по которой он отправился в роковое плавание по Идре. Разговор с тенью Борса наводил на мысль, что обитатели этого угрюмого тумана могут поведать ему о месте своего заточения. Если эта надежда оправдается, Дарр поможет им, а он, Кедрин, освободит короля при помощи талисмана. Если же нет… Кедрин не мог даже представить, в каком уголке преисподней искать Уинетт. Погруженный в свои мысли, он, тем не менее, заметил в редеющем тумане ровную черту. Здесь кончалось озеро и начиналась галька.
— Берег! — крикнул Кедрин.
Несколько мощных гребков — и челнок ткнулся в берег. Кедрин перебрался на нос и, выскочив из лодки, изо всех сил потянул за кольцо, вытаскивая суденышко на сушу. Подняв весла, его спутники ступили на гальку.
Берег действительно мало отличался от того, который они только что покинули. Правда, воздух был чуть теплее, и крылатые создания не кружили над головой. Не было и склизких валунов. Впереди сгущался туман, и в нем двигалось что-то темное.
— Нечего сказать, — пробормотал Браннок, — милое местечко.
Кедрин не ответил. Плотные волны тумана катились к озеру, словно нечто, таящееся в бесцветной мгле, гнало ее навстречу пришельцам. Сжав в руке талисман, Кедрин крикнул:
— Дарр! Король Дарр! Это я, Кедрин Кейтин!
Туман всколыхнулся. Что-то пыталось выйти из него, преодолевая сопротивление серой пелены. Наконец завеса лопнула, и тень, напоминающая очертаниями человека, медленно и тяжело зашагала по гальке. Обрывки тумана тянулись за ней, точно нити за вырванным лоскутом.
Кедрин узнал Дарра, и его пронзила острая боль. Бывший король являл печальное зрелище. Жидкие спутанные пряди падали на изможденное лицо, плечи поникли. Под глубоко запавшими глазами залегли темные круги. Но он узнал Кедрина. Бескровные губы шевельнулись, изогнувшись в подобие улыбки, и гулкий, как у Друла, голос разнесся над берегом:
— Ты снова пришел в это место скорби, Кедрин?
— Я надеюсь освободить тебя, — ответил юноша и протянул руку королю.
— Не прикасайся! — тень Дарра отступила на шаг. — Негоже живым иметь дело с мертвыми. Хотя я вижу тебя и твоих друзей и мой дух радуется.
— Талисман освободил Борса, — проговорил Кедрин. — Я молюсь, чтобы Госпожа даровала спасение и тебе.
— Может статься, — голос короля стал почти беззвучным. — Но ты пришел сюда не только за этим.
— Да, — ответил Кедрин. — Уинетт похищена. Мы пришли за ней.
— Ты всегда был смел, — промолвил Дарр. — И Тепшен тоже. И Браннок с вами…
— С нами мудрость Эстревана, — сказал Кедрин. — Она ведет нас.
Он коротко поведал королю о том, что случилось на Идре, о встрече с Герат и пророчестве Квалле, а Браннок рассказал о мече Друла.
— Пока я не знаю, как соединить талисман и меч, — закончил Кедрин и протянул меч Дарру.
— Я слышал это предание, — призрак кивнул. — Я многое узнал с тех пор, как Тоз заточил меня в этом месте. Там, где кончается туман, открывается один из пределов Нижнего мира. За ним еще один. И так — до самого логова Ашара. В одном из этих пределов живет кузнец Ашара, который выковал этот меч. Его зовут Тазиел. Я не знаю, где его искать и как его убедить, чтобы он помог вам. Ваша храбрость достойна похвалы, но вот мой совет: возвращайтесь.
— Я не оставлю Уинетт! — горячо воскликнул Кедрин. — Госпожа укажет мне путь к Тазиелу. И я найду способ уговорить его.
— И какова будет твоя просьба?
Кедрин снова оглядел огромный меч — и коснулся навершия.
— Я попрошу его заменить череп талисманом. Тогда меч и камень соединятся, и я одолею Ашара.
— Тогда ты не сможешь носить талисман, — проговорил Дарр. — И он перестанет защищать тебя. Таков был замысел Ашара. За этим он и наслал на вас чудовище. Неужели ты не понял? Посланец не справился с задачей, ты уничтожил его. Теперь Ашар сам взялся за дело. Он заманил тебя в свой мир. Поверь, я люблю Уинетт, но все равно повторяю: не стоит идти дальше. Ашар не должен получить талисманы.
— Я обязан рискнуть, — ответил Кедрин.
— Похоже, мне тебя не убедить.
Юноша покачал головой.
— Тогда ты должен пройти сквозь этот туман. Здесь заключены все пленники Посланца. Кто бы ни заговорил с тобой — не слушай, не отвечай и не позволяй задержать себя. И если на то будет воля Госпожи — ты, может статься, выйдешь из него невредимым. Что ждет тебя дальше, мне неведомо.
— Не беда, — сказал Кедрин. — Благодарю тебя, ты указал нам путь.
Дарр скорбно улыбнулся и направился в туман.
— Погоди, — окликнул его юноша. — Хочешь покинуть это место?
— У меня больше нет надежды, — ответил король. — Я смирился.
— Я бы не стал затевать это путешествие в Эстреван, — резко произнес Кедрин, — если бы не желал узнать, есть ли способ вернуть тебе свободу. И Уинетт была бы сейчас со мной. Что бы я ни делал, я намерен добиться успеха.
Призрак печально и устало покачал головой.
— Ашар расставляет тебе ловушку. Заботься о себе.
— Нет! — с вызовом крикнул Кедрин.
Он воткнул меч в усыпанную галькой землю и шагнул к Дарру. Его руки стиснули руку призрака, сухую и хрупкую, как старый пергамент, бескровную, безжизненную. Потянув ее к себе, Кедрин вложил талисман в увядшие пальцы и заставил ладонь сжаться. Камень мгновенно засиял неистовым светом летнего неба, ослепительная вспышка поглотила двух королей — живого и мертвого. Уста Дарра приоткрылись, и он глубоко вздохнул. Еще мгновение Кедрин видел его, улыбающегося, как в прежние времена. Затем сияние растаяло, а вместе с ним и Дарр.
Кедрин стоял, едва дыша. Только что он пережил удивительное состояние, когда великая мощь, любовь и спокойствие на миг наполнили все его существо. Теперь он знал: Госпожа даровала королю Дарру покой.
Юноша медленно повернулся к своим спутникам.
— Вы слышали его слова?
Тепшен и Браннок кивнули.
— Смотри, — сказал кьо, — еще кто-то приближается.
Кедрин обернулся туда, куда указывал его друг. Из тумана снова выходила тень. Юноша едва верил своим глазам: перед ним предстало жалкое подобие того, что некогда было надменным Хаттимом Сетийяном. Его волосы поблекли и спутались, на бескровном лице темнели запавшие глаза. Он медленно брел по берегу, и при каждом шаге черви и личинки падали из раны на спине, которую некогда оставил нож Браннока. Он приближался, робко протягивая к Кедрину руки, словно понимая, что не вправе ожидать милосердия.
— Помогите мне, — простонал Хаттим. — Помогите, во имя Госпожи.
Кедрина передернуло. Но к отвращению странным образом примешивалось чувство вины.
— Ты предался Ашару, — напомнил он сурово.
— Я заблуждался, — призрак упал на колени. — Тоз соблазнил меня лживыми посулами. Умоляю, не оставляйте меня здесь.
— Он сам выбрал это место, — усмехнулся Тепшен. — Пойдем отсюда.
— Умоляю вас! — Хаттим возвысил голос. — Кедрин, я молю тебя о прощении. Я прошу тебя именем Госпожи. Не откажи мне в помощи!
— Значит, теперь ты взываешь к Госпоже? — спросил Кедрин, чувствуя, что разрывается между жалостью и отвращением.