И чего, спрашивается, я так душу рву за нашу колонию на этой планете? Наверное, потому, что нравится мне здесь. Ну, да. Условия существования достаточно суровые: жарко, приходится постоянно держать ушки на макушки, когда находишься за периметром Базы, бытовые проблемы раздражают. Но спокойно здесь: никакой излишней опеки со стороны государственных органов, никаких раздражающих новостей по радио и телевизору, природа ещё не загажена человеком. Да и, наверное, сказывается уверенность в том, что мы здесь этакие супермены, способные, если понадобится, дать по зубам всякому, кто осмелится поднять на нас руку. Последнее, конечно, вовсе не вяжется с общечеловеческими ценностями, так ведь и я сам, считай, со времени вступления в Иностранный легион отнюдь не отношу себя к носителям этих самых ценностей. Я бы даже сказал, что совсем наоборот: силой оружия противодействовал их распространению.
Здесь то же самое: не успели отъехать от паромной переправы через Сплавную и десятка вёрст, как пришлось шугать пулемётными очередями очередную небольшую орду кочевников. Граждане они агрессивные и даже бесстрашные, готовы попытаться проткнуть на наш бронированный «Урал-ВВ» копьём с наконечником из косо сколотой трубчатой кости или рога какой-нибудь животины. Вот и приходится отгонять их с дороги громом выстрелов.
Дорога до «озера Чад» у нас долгая, не одну такую толпу скотоводов придётся пугать, пока доберёмся до места. Главное — чтобы техника не подвела на здешней жаре: всё-таки уральские грузовики больше приспособлены к холодам, чем к африканскому зною. Но, как нам поведали, передавая их в качестве экспедиционных вездеходов, испытывали «Уралы» и в жарком климате. Так что, надеюсь, проблем не возникнет.
Описывать путешествие в здешних местах — совершенно нудное занятие: степь да степь кругом, изредка перемежаемая мелкими, почти пересохшими ручейками. Жаркая, пыльная, выгоревшая под солнцем степь с пасущейся среди неё непуганой живностью экзотического вида. В меру бестолковой, в меру агрессивной. В меру — пока мы находимся внутри бронированных капсул экспедиционных «Уралов», где нам не страшны, например, попытки некоторых особо «хамовитых» самцов крупных антилоп «отогнать» нас от их самок и молодняка лобовой атакой.
Маршрут проложили так, чтобы по дороге не попадалось широких речек, и наши вездеходы не испытывали проблем с переправами через них. То есть, вдоль водораздела на северо-восток с поворотом на северо-северо-запад лишь после ночёвки. Воды здесь мало, значит, мало травы. А поэтому очень мало и кочевников. И чем дальше на север, тем всё меньше и меньше растительности, а ландшафт уже напоминает полупустыню. Так что опасаться нападения дикарей не приходится.
Чем заниматься в железной коробке, к нашему непомерному удовольствию, остужаемой кондиционером? Только разговаривать, пока многотонная машина, плавно покачиваясь, «плывёт» по слегка всхолмлённой равнине. А поскольку моё, как начальника экспедиции, штатное место на переднем сиденье передового «Урала», я лично болтал с его водителем. В основном, о том, как здесь жилось до постройки Центральной Базы. И о том, что будет дальше, когда начнётся уже промышленное освоение ТемУра.
— Да и вообще я не понимаю, для чего нужны эти контакты с аборигенами. Они же просто дикари. Даже хуже тех негров, которые у нас в Африке обитают.
— Сложно сказать, хуже или лучше… Мы же с ними только-только начинаем знакомиться. Вон, горцы, что живут в долине, из которой вытекает Сплавная, вполне себе годятся для «одомашнивания», — засмеялся я. — В смысле — для приобщения к цивилизации. Как рассказывает Кушнарёв, весьма сообразительные и работящие ребята, в отличие от некоторых африканцев, с которыми мне доводилось сталкиваться на Земле. Анекдот про негра, лежащего под пальмой, которому предложили заняться бизнесом, помнишь? Так вот, некоторые из этих африканцев не так уж и сильно иначе собственные цели в жизни ставят.
Что за анекдот?
Приехавший в африканскую глубинку американец обращается к негру, лежащему под пальмой:
— Вместо того, чтобы так валяться, мог бы сходить в джунгли и набрать охапку бананов.
— А зачем?
— Продал бы. А на вырученные деньги купил бы большую корзину, в которой принёс бы ещё больше бананов. Потом бы купил тележку, в которую целых четыре корзины с бананами помещается. И получал бы ещё больше денег. Столько, что скоро смог бы купить грузовичок, на котором возил бы эти бананы в город. Заработал бы столько денег, что нанял бы людей и на сбор бананов, и грузовик водить, и торговать ими в городе. А сам бы лежал под пальмой в тени, пока другие на тебя работают.