— А за свою?
— А за свою я не даю и полстолько с тех пор, когда у меня появилась информация о связи между Листьевым, Носовым, Кнабе, Гринберг и Делиным. Даже если вернусь на Землю. Особенно — если вернусь на Землю.
Фрагмент 20
А на могилу «безопасника» экспедиции она всё-таки плюнула. Не возражала против того, чтобы я, как и у всех остальных, похороненных рядом с Фортом, подновил холмик его могилки и уложил на него плиту с именем. Но после этого припечатала:
— Пусть я тебе и обязана кое-чем, но правды скрывать не буду: дерьмовым ты был человеком. Даже до того, как свихнулся.
Что ж, случается и такое: смотришь на человека, и видится он таким гранитным монолитом, способным стать надёжной опорой окружающим. Непоколебимым, неприступным, не имеющим изъянов. Но происходит нечто глубоко личное, и «посыпался» кумир, норовя похоронить под своими обломками тех, кто оказался рядом, до кого способны долететь эти обломки. Как огромное толстенное витринное стекло разлетается на ранящие всех вокруг осколки от лёгкого удара в точку внутреннего напряжения. Не у всех стёкол такая имеется, но если попал в неё…
Назад летели молча. Мало того, что устали за день, так ещё и было о чём подумать. Кроха явно находилась под впечатлением от посещения кладбищ, а я — от полученной информации. Только в нужное время обменивался служебными фразами с Базой и Маяком, рядом с которым решил пролететь, чтобы поглядеть, как обустроились «вахтовики», дежурящие на нём.
Неплохо устроились. Пожалуй, это самое надёжное место, если задаться целью сохранить свою драгоценную шкуру. Что-то мне подсказывает, что и Дельвигу с компанией, и тем, чью задачу они исполняют, будет глубоко пофигу, если я и Людмила останемся живы после того, как всё станет «як трэба». Главное — чтобы под ногами не путались. Ну, а если уж продолжим путаться, то пенять придётся на себя. И «вечное» дежурство на маяке — просто идеальное место, чтобы «уйти в тину».
А что? Сложенное из бетонных блоков трёхэтажное сооружение с огневой позицией на крыше стоит крепко. Бетонные «ёжики» уже сейчас начало затягивать песком, а после сезона штормов их и вовсе не своротит с места даже самая мощная волна. Серый бетон выкрасили в белый цвет, чтобы уменьшить поглощение тепла. В дополнение к кондиционерам, в которых не такая уж большая нужда из-за постоянного свежего бриза с океана. Разве что, ночью, когда дует ветер с раскалённых за день просторов саванны. Но эти ветра, вращая вертикально торчащую на крыше генераторную установку, обеспечивают и электроснабжение опорного пункта.
Весь «подвал» превращён в склад топлива, боеприпасов, продуктов и пресной воды. Из расчёта на год. Первый этаж — технически-служебный, второй — жилой, достаточно комфортный. Служба — не бей лежачего: посматривай время от времени на экран локатора да раз в час обозревай окрестности в бинокль. А свободная смена может хоть дрыхнуть, хоть загорать, хоть в пляжный волейбол резаться, хоть убивать время за компьютерными игрушками, хоть рыбу в Лимане ловить: там волнение поменьше, вода имеет меньшую солёность, потому морские хищники в Лиман в отлив стараются не соваться. Народа мало? А на Базовом острове его больше было?
Опасаться нападения пиратов? Да не смешите мои тапочки, они и так смешные! Сорокасантиметровые бетонные блоки с приваренными друг к другу железными петлями-«закладными» не только стрелами с костяными наконечниками, но и пушками кораблей ласов и их соперников с другого континента не пробить. Стеклопакеты защищают стальные жалюзи, которые и без того приходится днём держать опущенными, чтобы воздух в помещениях не прогревался. Против пушек с ядрами они, конечно, «не пляшут», а вот стрелу даже с бронзовым наконечником точно не пропустят. К тому же, есть чем не подпустить к входу в пролив как живую силу, так и эти самые деревянные корабли.
Кокосовых пальм насадить стройными рядами вдоль косы, бассейн выкопать (всё равно стрёмновато купаться и в океане, и в Лимане), и вообще рай земной будет…
— Саша, а это не парус? Вон там, на севере.
Вот что значит «высоко сижу, далеко гляжу». Правда, я, в отличие от Крохи, закладывая небольшой вираж, пялился не на горизонт, а на маяк.
Запрос дежурному: что на радаре?
— Да ничего там, на севере нет…
— Как это нет, если я вижу парус. Далековато, но вижу.
— Ты, Перец, не забывай про кривизну земли. Ты, может, и видишь что-то, а у нас это ещё за горизонтом. Даже для радара.
Запрос на Базу, получить разрешение сделать крюк вёрст в пятьдесят.
— Топлива хватит?
— Должно по идее…
— Никаких «по идее». Сядешь на Базе, зальём до полного, тогда и полетишь. Не хватало нам ещё тебя где-нибудь в Лимане, а то и в море на ночь глядя вылавливать.
А ведь это облегчает мне задачу! Успеть бы за оставшиеся пять минут полёта придумать повод, под которым комендант согласился бы слетать со мной. «Чёрный ящик» Людмилы упакован в мой рюкзак, поэтому выгружать «сидор» из машины не буду.
— Майор Делин, на время моего отсутствия остаётесь за старшего, — внял моим аргументам Шаров. — Заодно и лично проконтролирую эффективность работы оборудования поста.
— Что вы хотели мне предложить, Пересечин? — решил не откладывать дело в долгий ящик мой непосредственный начальник, едва я с набором высоты лёг на курс.
— Товарищ майор, давайте сделаем дело, а там, когда доберёмся до маяка, я всё покажу и расскажу. Так нагляднее будет.
Внутренние переговоры экипажа тоже пишутся. И я не исключаю, что не только на бортовой самописец. Может, это разыгравшаяся после разговора с Крохой паранойя, но лучше подстраховаться.
Нет, это не пиратский катамаран. И не ласский корабль. И обводы немного другие, и вымпел на верхушке мачты иной. Не пурпурный с белой вертикальной полосой, а разделённый надвое, с верхней жёлтой и нижней чёрной долями. Водоизмещение примерно то же, что и у знакомой нам каракки, примерно такое же количество пушечных портов. Кто это? Конкуренты ласов ракуи́м или подданные государств Хи и Воастачу́, с которыми торгуют «западники»? Судя по тому, что известно от ласов, Хи и Воастчу достаточно сильно отстают в развитии от мореплавателей с континента Тоо́жи. Так что, пожалуй, всё-таки ракуим.
Неясен только вопрос: ребята по нашу душу отправились так далеко на юг (Воастчу, где находится фактория ракуим, даже севернее, чем Хи), или это какой-то местный Магеллан или Кабот ищет новые земли? И тот, и другой варианты вполне себе возможны. Весть о встрече с нами пришла в Хи ещё в разгар «зимы», и к «весне» вполне могла попасть в уши конкурентов ласов. Как и известие о том, что каракка отправилась не прямиком на запад, а сначала на юг.
На «Робинсон», описывающий на небольшой высоте круги вокруг парусника (ясное дело, вне досягаемости стрельбы из здешних мушкетов и арбалетов), пялится, пожалуй, весь экипаж, вываливший на палубу и взобравшийся на ванты. Про «огромную жёлтую стрекозу» ласы в прошлом году ещё ничего не знали, но про «больших жуков, подчиняющихся странным чужакам», вполне могли рассказывать. Учитывая же склонность к преувеличиванию всего и вся при распространении слухов, наш квадрокоптер вполне мог в этих байках вырасти до размеров полноценного вертолёта. Так что, если граждане по нашу душу, то им ясно: нашли тех, кого искали. А если просто «залётные», то будет им тема для новых баек в портовых кабаках.