— А ты чего раньше молчал! — накинулся на него Гвоздь — Давай, выкладывай, чего там назвонил!
— Да ничего особенного… — попытался противостоять он нашему напору — Позвонил — да позвонил. Ничего особенного, просто поболтали…
— О чем вы там болтали? — заржал Ваня — Ей же за двадцатник вроде. О чем она вообще могла с тобой разговаривать?
— О чем — о чем! О погоде, блядь, болтали — внезапно разозлился Муха — Это с вами, дегродами, не о чем поговорить, а с девушкой я общий язык как-нибудь найду. И вообще не ваше это, короче, собачье дело — о чем мы разговаривали. Просто вот я ей позвонил и все, чтоб вы не пиздели, что я не могу ей позвонить — ясно?
— Ясно-ясно… Ты не кипятись, дружище — осадил Гвоздь — Мы же не поржать над тобой хотим. Молодец, что позвонил. Я вот тоже могу Памеле Андерсон позвонить, если сильно захочу, а что с того? Ты о встрече договорись, на хату ее привези, покажи результат — тогда да, тогда ты реально крут. А по телефону поговорить — это, друг, извини, для телок. Пацаны делают, а не говорят.
— Все будет, не волнуйся — твердо сказал Муха— Главное — сделать этот первый звонок, остальное само собой пойдет.
— Ну давай, ковбой, удачи — все усмехаются.
— Дам-дам, не ссыте. И мне дадут — самодовольно улыбнулся Муха и кинул истлевшую сигарету в детскую песочницу.
Все ржут как кони, и мы расходимся по классам, вроде как ничего не случилось. На самом деле — готовы жопу порвать от зависти.
На уроке скука смертная. Кучерявая литераторша со зрением в минус десять тыкается носом в книгу и старается зачитать отрывок из Пушкина. Что-то про Евгения и Парашу. Параша вскинула брови… Параша взглянула на Евгения… Её лицо залилось краской… Евгений томится, Параша вся такая неловкая… Через пять минут класс не выдерживает и начинает хихикать.
Училка с недоумением смотрит, все притихают, потом откуда-то сзади сдавленным голосом “Ну и параша…”
Класс взрывается. Смеются все. Покраснел и гогочет здоровенный Гоша. Писклявым голосом извивается Димас. Даже отличница Маша прикрыла рукой рот и тихонько хихикает.
Литераторша догоняет и перевоплощается в медузу-горгону. Толстые стекла роговых очков отблескивают праведным гневом. Кудри струятся змеями. Она начинает орать так громко, что я вижу, как трепещет звоночек внутри ее горла. Литераторша обладает уникальными голосовыми связками. Наверное, она могла бы распять Иисуса одним своим криком.
Оставшаяся часть урока проходит в том молчании, которое в книгах называют “гробовым”. Читаем отрывки по очереди. Параша теперь — просто девушка, а Евгений — ее возлюбленный. Трагичная история и все такое. Урок закачивается. Расходимся по домам.
Домашние задания, Diablo, курим во дворе.
Курим во дворе, Diablo, домашние задания.
Всех интересует, что там с Валерией. Муха молчит как партизан.
Через неделю бухаем после школы в подъезде.
— Ну что, как там твоя Лера? — не выдерживает Гвоздь — Не звонит?
— Почему не звонит? — ухмыляется Муха — Еще как звонит. Позавчера в кино ходили. Матрицу смотрели. Спецэффекты там, конечно. Нео такое творит…
— Да хуй с ним с Нео. Что там с Лерой? На хату приводил?
— Пока еще нет. Сейчас ключики у отца выманиваю. Как только — так сразу. Все будет.
— Все будет, все будет… Пиздишь больше.
— Посмотрим… — довольно улыбается Муха.
Еще через три дня встречаю его в школе. Лыбится как индюк довольный. Все ясно.
— Ну че? — спрашиваю.
— Че-че. Все ништяк. Ключи у отца взял. Встретились в центре. Погуляли по набережной, выпили пива и поехали на хату. А там все как по маслу. Ваще ахуенно.
— А гондоны?
— Че гондоны? Заранее купил, конечно. Все продумано, браза.
— И че? Как?
— Как-как. Как обычно.
— В смысле, как обычно? Ты ж до этого не фачился.
— Ну, я имею в виду охуенно. Ваще круто, короче. Лера — ништяк телка. Горячая. Опытная.
Дребезжит звонок, мы расходимся по классам. Это — событие. Еле досиживаю уроки до конца. После школы идем курить во двор. Пацаны уже знают. Муха — триумфатор. Рассказывает все в деталях. Просто слюни бегут.
— Слышь, Русь… — осторожно начинает Гвоздь — А у вас с ней теперь вообще как?
— В смысле?
— Ну, в смысле, все серьезно или ты просто покуражился?
— Я даже не знаю… — чешет репу Муха — Да нет, какой там серьезно. Она, конечно, жаркая телка, но реально старше меня. Это так, скорее покуражиться было. Я чето после лагеря понял, что пора бы уже, в общем, с кем-нибудь…. А то пятнадцать лет скоро, а все — девственник. Ну вот, целью задался — цели достиг… Как-то так.
Молчим. Курим. Всем все понятно. Немножко неудобно, но понятно.
— Ну, слушай… — неуверенно говорит Гвоздь — Раз такое дело… Может, ты и нас с Валерией познакомишь?
— В смысле? — не догоняет Муха.
— Ну, в таком смысле… Мы же друзья. Друзья, вроде как, должны делиться…
— Бля… — выдыхает дым Муха — Ну вы даете… Я даже не знаю. Она, конечно, баба веселая, но не до такой же степени.
— Не-не, да мы не настаиваем — испуганно замахал руками Гвоздь — Не гони. Ничего такого не думай. Ты просто следующий раз, когда на хату ее пригласишь — нам маякни. Мы, если что, подтянемся. Выпьем, пообщаемся. А там — как карта ляжет… Может, и взаимный интерес появится. Ну, если ты не обламываешься, конечно.
— Да я-то не обламываюсь. А вот как Лера будет себя вести — не знаю.
— Да ладно, что загадывать — говорит Гвоздь — Как будет — так будет. Ты, Муха, в общем, как договоришься следующий раз — сообщи, если не обломно.
— Сообщу-сообщу. Если договорюсь.
— Ага.
Докуриваем и идем по домам. Ужинаю, играю в Diablo и ложусь спать. Ночью снится Лера. Она ужасно похожа на Памелу Андерсон. Интересно, какого цвета у нее волосы?
Проходит неделя, все уже как-то забыли про Леру. Муха ничего не говорит, да и спрашивать как-то неудобно. Когда, мол, мы уже с твоей подругой пойдем, проветримся? И вообще, все это как-то неправильно.
Вечером гоняем в футбол в металлической сетке около школы, высыпали первые дожди. Кеды стали промокать, дешевые мячи с оптовки — стираться в два раза медленнее.
После футбола зашли попить воды к Гвоздю. Выпили две полторашки, раскинули картишки. Сначала в сику, потом в сто одно. Тут Муха и говорит:
— Парни, я тут Лере звякнул вчера.
— И? — спрашиваю.
— Ну, типа, насчет встретиться.
— И как?
— Нормально. Что-то мялась сначала, потом согласилась. Так что, в общем, завтра.
— Что, прям завтра? — не понимает Иван.
— Ну да, прям завтра. А тебе че, к дню рождения надо было подогнать?
— Дебил что ли.
— Ну и не задавай тупых вопросов тогда. Договорился на шесть вечера. Сначала погуляем недолго, выпьем чего-нибудь, а потом уже на хату.
— А нам что делать?
— Что-что делать. С кулаком общаться. Сидите там где-нибудь неподалеку. Я с ней как-нибудь аккуратно разговор про это заведу. Если нормально отреагирует, я выйду, как бы покурить на балкон и вам отмаячу.
— Ага. Ништяк — спокойно сказал Гвоздь — Так и сделаем. Мы тогда во дворе будем тереться, и ждать сигнала.
— Забились.
Доигрываем и расходимся по домам. Стаскиваю потную футболку и грязные кеды, моюсь в душе, думаю о Лере. Она по-прежнему похожа на Памелу Андерсон. Пью чай, смотрю телик и ложусь спать. Все будет завтра. Сердце колотится так, что хоть в школу не иди.
Шесть уроков пробегает как будто за шесть секунд. Все время смотрю в окно, ни о чем не могу думать.
Ближе к четырем встречаемся во дворе. Все подбили нормально лавэ. Я сказал маме, что иду на день рождения к другу. В принципе, почти не соврал.
Берем ноль пять водки, шесть бутылок пива, буханку белого хлеба с майонезом и Колокольчик. На троих самый раз. Будет с чем подождать Муху. Все какие-то серьезные и молчаливые, особенно Иван. Быстро распиваем водяру и кружим по району.
До боли знакомые двенарики и пятнарики удивленно смотрят на нас. Голова начинает расплываться. Встречаем знакомых чуваков, они тоже хотят выпить. Отдаем бутылку пива в обмен на полпачки “Русского Стиля”, с трудом отмазываемся от совместной попойки и заруливаем в соседний с Мухиным подъезд. Времени почти полшестого. Надо подождать еще полчаса. Курим.