— Пошел вон отсюда, сосунок! — процедила она сильней сжав кулаки до побелевших костяшек.
— Что ты сказала? — он ещё ближе наклонился к ней, и она еле удержала себя, чтобы не втащить ему.
— Говорю, пошел вон.
— Клим, хватит. Пойдем. — заговорил один из парней. И Элеонора ощутила маленькую надежду.
— Нет, — он обернулся к другу, и это дало ей короткую передышку от их зрительной дуэли. — Мы не уйдем, пока она не попросит прощение. Точнее, пока не вымолит его. — его глаза сверкнули высокомерием.
— Послушай, мальчик. Ты перешел черту, когда стал себя похабно вести с официанткой, со мной же ты — ведешь себя как полный придурок. Так что собирай своих дружков, и чтобы ноги твоей больше здесь не было. Кто ещё должен вымаливать прощение… — всё, Элеонора сказала то, что так хотела. И пусть у неё будут проблемы, но ей удалось немного опустить на землю этого высокомерного идиота.
— Послушай, тётя, да я смотрю, ты храбрости набралась. Я могу сделать так, что дальнейшей твоей профессией будет только на трассе дальнобойщиков выцеплять. И не факт, что ты будешь пользоваться популярностью… Второсорт они не очень любят. — он делано скривился и прошелся по ней глазами, наигранно оценивая.
— Придурок! — крикнула она и схватив с края стола чей-то бокал наполненный коричневой жидкостью — выплеснула ему в рожу. С закрученных прядей волос парня, жидкость тут же стала попадать в глаза, и сильно зажмуривавшись — он принялся протирать их пальцами, но видимо, жжения эти действия не уменьшало, и он раздраженно зашипел. Элеонора довольно улыбнулась, и развернулась, чтобы уйти, но стоило ей только сделать шаг, как она услышала грохот. Обернувшись, она шокировано разинула рот: стол был перевернут кверху ногами, а содержимое безжалостно уничтожено: превратившись в осколки. Он молча стоял и победоносно улыбался не сводя с неё такого же взгляда.
— А теперь прибери здесь. — выплюнул он переступая гору осколков. Проходя мимо он снова посмотрел на неё, и Элеоноре показалось, что в его глазах сверкнуло что-то безумное, что-то очень страшное, такое, от чего ясно осознаешь, что с таким человеком лучше не связываться. Когда он прошел, она перевела потерянный взгляд на зал: множество пар глаз смотрели на неё не мигая, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Прекрасный конец, первого рабочего дня!
Глава 2
— Ты сумасшедший! — выкрикнула Элеонора во все смотря на брата. Артём скрестив руки на груди улыбался, и это ещё больше раздражало её. — Как ты мог на такое согласиться?!
— Эля, прекращай. Здесь нет ничего такого. Даже больше скажу, мы могли влезть в большие проблемы… — заговорил Артём разворачиваясь и начав идти по коридору. Элеонора тяжело дыша засеменила за ним.
— Демидов очень просил пристроить парня, и научить уму разуму. Хотя мог бы устроить нам полную жопу за твой неконтролируемый язык… — Артём резко остановился и идущая Элеонора чуть не влетела в его спину. — Ты позволила себе дерзость, Эля. — он укоризненно на неё взглянул.
— Я?! — завопила она. — Ты бы слышал какие гнусности он мне предлагал! Он назвал меня второсортной теткой!
— И это тебя задело больше всего. — утвердительно произнес он, приподняв уголки рта.
— Ой перестань, я старше тебя всего на год. Так что мы в одной лодке.
— Как бы ни было, парень будет работать помощником бармена. Пока что мы берем его на месяц, а там посмотрим… — перешел к делу он и снова начал идти в прежнем направлении.
— Но, почему бы им просто не оплатить ущерб? Зачем нанимать его?! — искренне негодовала Элеонора, быстро перебирая ногами облаченные в любимые туфли на высокой шпильке.
— Демидов очень огорчен поведением сына, и уже не знает, что с ним делать. Он чуть ли не плакал в трубку, умоляя меня занять того работай. И может, тогда его поведение наладится: когда он будет чем-то занят и поймет как трудно достаются деньги.
— Прекрасно! А у нас тут, я смотрю, исправительная школа для отморозков! — саркастично воскликнула Элеонора взмахнув руками. — Тёма, ты совершаешь ошибку. Твоя душевная доброта аукнется тебе. Поверь мне. — она остановилась и схватила брата за локоть. Ярко-зеленые глаза Артёма с замешательством на неё уставились. — Ты понимаешь, что я не смогу с ним работать?! Он оскорбил меня, угрожал. Как после этого мне с ним пересекаться?! Я молчу про рабочие моменты…
— Эль, я беру его на себя. — глаза брата одарили её теплотой. — Не переживай, я буду сам его контролировать. Можешь даже с ним не разговаривать.